Каждый день дежурят два воспитателя. Сегодня был тот, с классной задницей, Янос, и еще Карлотта. Похоже, что Карлотта умеет владеть собой и хорошо контролирует ситуацию. Сразу видно, что она строгая. Она, конечно, не холодная, этого нет, но стоит ее увидеть, как сразу же понимаешь, что это личность авторитетная. Да и внешность у нее соответствующая. Сегодня Карлотта упакована в черный брючный костюм. Ее густые светлые вьющиеся волосы зачесаны на левую сторону, а одна прядь постоянно падает на глаза. Привычным движением головы она отправляет непокорную прядь на место, а если это не помогает, то дальше следует затренированное движение рукой. Этот процесс я имела возможность пронаблюдать за сегодняшний день раз пятьдесят. У нее широкое лицо и очень большой рот. Когда она его открывает, то кажется, что перед тобой широкоротая лягушка. Но еще хуже, когда она смеется, потому что широкоротая лягушка как по волшебству превращается в широкоротого носорога. Но ведь всем известно, что носороги весьма симпатичные животные, разве не так?
Янос совсем другой, он как старший брат. Если бы я захотела, я бы могла влюбиться в его зад. Но меня не тянет влюбляться в чей-то, пусть и весьма выразительный, зад.
Сегодня мы с воспитателями идем гулять в лес. Здесь это называется «групповое мероприятие». Было бы очень скучно, но, к счастью, мы мало знакомы, поэтому куча времени ушла на то, чтобы четыре раза поведать собственную историю и выслушать восемь чужих. Это совсем непросто, при таком количестве новых лиц и историй соотнести их друг с другом.
Сначала я разговаривала с Катей, толстой несимпатичной девахой. В первые же пять минут она успела поведать, что была беременна и сделала аборт. А потом еще показала и шрамы на руке. Шокировать меня это не могло, потому что, во- первых, я и сама этим занималась, а во-вторых, в клинике я видела сотни таких, кто успел разре-
зать себе руки. Похоже, что Катя очень гордится своими ранениями. В то время как я постоянно пытаюсь как можно лучше спрятать свои шрамы, эта корова носится с ними и приветствует каждого словами: «Привет, я Катя, вот это мои глубокие раны, а ты кто?» Такое поведение не может не отталкивать.
Ангелина — девочка со светлыми локонами и голубыми глазами. Ей всего четырнадцать, но она мне нравится. Похожа на ангелочка, так и хочется ее потискать. Но я уже знаю, что она совсем не ангелочек. У нее за спиной восемь лет детского _>Лр. дома. * 307
Мне кажется, что с двумя девочками не всё в порядке. Я имею в виду Франку и Елену. Как только на горизонте появляются особи мужского пола, они начинают очень громко смеяться. А так только и делают, что кудахчут: «У тебя тушь смазалась! Ничего если я сотру ее своими слюнями? А вот у меня тушь водостойкая!» И ничего больше. Они из тех, с кем ни при каких обстоятельствах нельзя вести нормальный человеческий разговор. Обе перекрашены в блондинок и сильно намазаны. Одной пятнадцать лет, второй шестнадцать.