Напарник бросился назад к административному зданию.
Там у них в столе лежал заряженный «ТТ».
– Ну, гад! Виталю замочил!
Вбежав в комнату, напарник передернул пистолет и тут же выбежал наружу, готовый выстрелить во всякого, кто попадется ему.
– Ну ты где, гад? Отзовись! Где?
Луч фонаря метнулся в темноту за афиши.
Что-то будто зашуршало в сухих осенних листьях.
И сейчас же выстрел. Напарник послал на этот шорох пулю.
В ночном воздухе звук выстрела показался звенящим.
Вытянутая рука с пистолетом дрожала.
– Где он, гад! Куда делся? – Охранник водил пистолетом по сторонам.
И вдруг тихий, почти неразличимый свист раздался позади него. Прямо над самым ухом.
Напарник резко обернулся и сразу же почувствовал жгучую боль в животе.
Убийца неслышно подкрался сзади и вогнал здоровенное лезвие по самую рукоять.
Ночью майору Калинину позвонил домой оперативный дежурный.
Жена за двадцать лет супружеской жизни так и не смогла привыкнуть к этим ночным вызовам. Вздрогнула и, переворачиваясь на другой бок, недовольно проворчала:
– И когда это только кончится? Когда хоть ты на пенсию уйдешь? Вояка! – Последнее слово произнесла нарочно, чтобы унизить его за ночное беспокойство. – Майор, а гоняют, как мальчишку.
– Дорогая, за меня мою работу никто не сделает. А ты спи. – Калинин тихонько выполз из-под одеяла.
– Да что, спи! С таким мужем поспишь. Когда-нибудь выброшу телефон в окно, – пригрозила жена.
Калинин ничего не ответил. Быстро собрался и вышел на улицу, стал ждать оперативную машину.
Город еще спал в предрассветной тишине.
На этот раз предстояло выехать на улицу Вильгельма Пика. Там на берегу Яузы в зарослях ивняка обнаружен труп милиционера.
Патрульной группе, дежурившей на машине, сообщил об этом старик бомж, случайно наткнувшийся на труп.
Калинин осмотрелся.
Криминалист суетился возле трупа, кивком поздоровался с майором.
– Твой убийца поработал. Один к одному, – сказал криминалист, указав на раскроенный живот милиционера.
Лейтенант Шевелев подал удостоверение, и Калинин прочитал:
«Старший участковый инспектор, майор Синельников». Ну и дела. Этот псих одинаково крошит как бандитов, так и ментов.
– Вот и я про то же, – вставил криминалист. – И тех ненавидит, и этих.
Калинин осмотрел огромную рану на животе. Все внутренности выворочены. Сразу представил, какой ужасной и мучительной была смерть старшего участкового инспектора.
– Осторожней топчись, – сделал криминалист резкое замечание.
Калинин только теперь заметил, что едва не наступил на кишки убитого.
«О боже! Какой ужас! – Калинин шагнул назад. – Опять этот финский клинок. Тот же почерк. Удар острого лезвия в низ живота и надрез до грудины. За что же он убил майора Синельникова?»