– Слушай, ты ведь… Мы же тебя… А ты живой?..
Он не мог поверить в его чудесное воскрешение.
– Я явился с того света, чтобы прикончить тебя! – сказал спокойно Лешка. Правильней было бы застрелить Маная сразу, но уж очень хотелось поиздеваться, чтобы помучился он, наложил в штаны.
Но Манай понемногу стал приходить в себя, и голос опять утратил растерянность, зазвучал нагло. Он опустил голову, подумав о чем-то, потом взглянул на Лешку и сказал:
– Надо было кончить тебя сразу…
– Да. Это было твоей ошибкой, закопать меня живьем.
Молчавшая до этого девица, недоуменно посмотрела на Маная.
– Закопать живьем? Боже мой! Какой ужас.
– Заткнись! Поняла? Стой и молчи, – приказал ей Манай.
– Теперь я прикончу тебя. За все: за мать, за Колобка!
Толстые губы Маная растянулись в ленивой улыбке.
– Колобок твой гребаный был сукой. И тебя, мудака, подставил за компашку. Только повезло тебе, гаденыш.
– Зато тебе сейчас не повезло! – резко сказал Лешка.
Мальчик сидел в кресле, вцепившись побелевшими ручонками в подлокотники, и следил за Лешкой.
Манай посмотрел на него.
– Слушай, пусть она уйдет с ребенком, а? – попросил он.
«Почему у него такой спокойный голос? – подозрительно думал Лешка. – Ублюдок! Говорит так, будто насмехается. А ведь знает, что сейчас умрет. Или не верит?»
– Пусть забирает мальчика и идет в ванную, – сказал Лешка. Манай повернулся к жене.
– Слышала? Иди. И что бы ни случилось, не выходи из ванной.
Девушка кивнула головой, посмотрела на Лешку. И в ее глазах он не заметил испуга. Хотя бы за Маная.
«Ты смотри, какая твердая. Неужели не боится за него?»
– Антошка, иди ко мне скорей! – позвала она сына.
Мальчик спрыгнул с кресла и, подхватив своего робота, побежал. Мать быстро схватила его за руку и потащила в ванную.
– Пойдем, сынок. Не бойся. Все будет хорошо.
Но малыш словно не верил ей; перед тем как войти, обернулся, посмотрел на Маная.
– А папа?
– Пойдем, сынок. Папа придет к нам.
Когда они ушли, Манай успокоился и сказал, усмехнувшись:
– Я понял. Ксюха, сучка, тебя отрыла. Не зря крутилась на стадионе. Высматривала, подлюка.
– Теперь разве это важно? – спросил Лешка.
– Наверное, уже нет, – сказал Манай.
И вдруг Лешка увидел, что Манай бросил короткий напряженный взгляд мимо него.
Когда он влетел в комнату, заметил, что она проходная. Из нее выходила еще одна дверь в другую комнату. А теперь он допустил грубую ошибку, встав к той двери спиной.
«Там кто-то есть. Вот откуда спокойствие Маная и его жены. Он перехитрил меня. Кто-то из его псов охраняет авторитета даже дома. Значит, этот охранник пришел сюда раньше меня. А, черт!»