— Принести ведро?
— Чашки будет достаточно. Кто из нас собирается стать медсестрой, Маив Лэйси? Ты-то должна разбираться в подобных вещах. Кормак, отойди, пожалуйста, в сторонку, мы хотим брызнуть на маму водой. — Фиона силой стащила брата с коленей матери — он, похоже, не услышал, что к нему обращаются.
— Давай ты. — Маив протянула Фионе чашку.
— В качестве медсестры ты безнадежна. — Фиона сделала глубокий вдох и плеснула матери водой в лицо.
Элис вскрикнула и ожесточенно затрясла головой.
— О боже! — снова вырвалось у нее, когда она увидела обступивших ее троих детей, на лицах которых читалось напряженное ожидание. — Что я говорила?
— Ничего, мам. Ты вроде как плакала, и все. — И хотя она с облегчением увидела, что с мамой снова все в порядке, у Фионы зародилось подозрение, что от нее опять что-то утаивают. Почему мама так беспокоилась, не сказала ли она чего-нибудь лишнего? — К тебе снова приставала тетя Кора? — спросила она.
— Нет, милая. — Элис протянула руки, и дети бросились в ее объятия. Когда-нибудь они узнают, что сделал их отец, но только не от нее. Она крепко-крепко прижала их к себе. — Я люблю вас. Я до боли люблю вас. А теперь, если кто-нибудь сейчас же не сделает мне чашечку чая, я умру.
— Чайник уже закипает, мама, — хором ответили Фиона и Маив и исчезли в кухне. Кормак, заполучив мать в свое полное распоряжение, спрятал лицо у нее на груди.
Элис почувствовала, что сгорает со стыда. Она смутно вспоминала, как сидела в кресле, потеряв всякое представление о действительности. Так бывает, когда просыпаешься от кошмара и не можешь понять, приснился ли он тебе или все было наяву. Впервые в жизни страшный сон оказался явью. Вероятно, ее разум и тело сопротивлялись правде, стремясь сделать так, чтобы сон оказался тем, чем и был, — просто страшным сном.
Джон! До конца дней своих она не забудет выражения его лица, словно он увидел в ней угрозу своему счастью. Лучше бы он просто ушел с Эмбер-стрит, оставил их. Но завести себе другой дом, другую женщину, других детей!
Вошли Фиона и Маив, держа в руках поднос с чаем и тарелкой пирожных.
— С Орлой все в порядке? — требовательно спросила Фиона.
— С ней все хорошо, а ребенок просто чудесный. — Элис поняла, что ей придется объяснить причины случившейся с ней истерики. Похоже, пришло время сказать детям, что их отец не вернется домой. — Я зашла в мастерскую рассказать вашему отцу об Орле, и мы с ним крупно повздорили. Он больше не вернется.
— А как же мы? — жалобно протянул Кормак. Фиона и Маив не выглядели особенно расстроенными.