Сегодня я напрочь разуверилась в себе. Хотелось плакать. Когда граф предложил покинуть театр, была очень рада убежать с места своего позора.
На выходе из театра Артур открыл дверь, всматриваясь в ночную тишину. Мне было все равно, что вокруг творится. Я погрязла в унынии и самоуничижении, словно в болоте...
Нашего экипажа на месте не оказалось, вероятно, кучер не ждал господ так рано.
Я забеспокоилась, только когда мы повторно послали мальчика за экипажем, но хорошо, что в этот раз долго ждать не пришлось. Нам попалась небольшая, но сильно изношенная карета с кучером по погоде укутанным - очень плотно.
Артур предложил руку, которую я приняла хотя мне и хотелось пройтись одной. Ежась от холода, мы вышли из фойе к карете.
К этому моменту я морально выдохлась от пережитого так, что мне даже думать было тяжело. Мечтая согреться, представляла себе только одно: теплую комнату с горящим камином, рядом на креслах я и Артур. В руках горячие кружки с кофе, хотя и чай неплохо. Вот в такой обстановке и надо сидеть и слушать стук шум дождя и тишину снегопада, мягко потягивая кофе, периодически поглядывая в окошко - любоваться непогодой.
Как в мои мечты прокрался Артур, не знаю... Но догадываюсь. Я уж очень живо представила себе подобную картинку, что забыв все невзгоды, сама себе улыбнулась. В этот момент граф закончил общаться с возницей, помог мне подняться по двум ступеням внутрь и расположиться в карете.
Когда я огляделась изнутри экипажа, то подумала, что с таким убожеством столкнулась первый раз в жизни.
На Астере все было сделано очень аккуратно и добротно. Без роскоши, но красиво. На историко-научном спутнике все выглядело от прекрасного до великолепного. У бабушки все было просто роскошно. Так что, я с жадностью рассматривала внутреннюю обстановку кареты и принюхивалась к странному запаху прелой затхлости, исходящему от порванных диванов.
Артур устроил меня на своих ногах, невинно обняв - поддерживая и помогая быстрей согреться. Мне вдруг захотелось повторить наш утренний пассаж в парке и уснуть на нем - сегодняшний день тянулся, словно резинка и никак не желал завершаться, выматывая все больше с каждой минутой.
Граф тоже решил повторить утреннее развлечение, но видимо мы думали о разном.
Он нежно поймал мои губы... Его страсть с каждой минутой разгоралась как огонь. Артур видимо забыл, где мы и куда направляемся. Хотя мне все это нравилось, но я никак не могла отключить свой внутренний анализатор, который фиксировал все происходящее и давал ему оценку.