– Вы спите, – сказал Боно, – а я не буду.
– Ты же говорил, что будешь ночью спать, – напомнил Джим, укладываясь поудобнее.
– Говорил, а теперь что-то не хочется. Я лучше буду охранять ваш покой.
– Ну-ну, охраняй, если что – буди.
Приготовившись ко всяким, как им казалось, ночным неожиданностям, напарники стали засыпать, «поставив» себя на режим полубодрствования. Стоило где-то щелкнуть ослабевшей конструкции, пробежать голодной крысе или громко вздохнуть Боно, напарники тотчас открывали глаза, сжимали пальцы на пистолетных рукоятках и вслушивались в темноту. Когда становилось ясно, что тревога ложная, они снова засыпали этим странным солдатским сном, позволявшим даже при бессонных ночах в течение всего нелегкого дня набирать по десять-пятнадцать минут необходимую для отдыха норму.
Главное в этом методе было не уйти в ту фазу сна, где уже нет контроля и человек продолжает спать, не чувствуя крадущегося врага.
Джим и спал, и бодрствовал одновременно, все время видя один и тот же сон: как грязная лапка какого-то существа тянется к его КПТ. Джим вздрагивал, открывал глаза и пару раз даже ощупывал оружие. Оно было на месте. Тогда Джим решил не принимать этот сон всерьез.
Тони снились крысы, ему казалось, что они бегают под полом, стучат лапками и переговариваются на своем крысином языке. Вот они нашли какую-то добычу и потащили ее по своим узким туннелям, суетясь и ругаясь.
«Какие глупые», – сказал им Тони во сне и улыбнулся.
Когда стало светать, Тони первым открыл глаза и взглянул на часы. Они показывали половину шестого. Тони сладко потянулся – эх, хорошо бы поспать еще часочка три, вот это был бы отдых, а так…
Тут он заметил, что, потягиваясь, коснулся рукой шершавой стены. Боясь поверить тому, что случилось, Тони приподнялся и еще раз ощупал пустое место, не желая верить собственным глазам, – ни КПТ, ни кофров между стеной и ранцами не оказалось.
– Джим! Винтовки исчезли!
– Да знаю я, – отмахнулся тот. – Это был сон.
– Это не сон! КПТ сперли!
На этот раз до Джима дошло, он подпрыгнул так, что сразу оказался на ногах. Ощупал, как и Тони, пустоту, где прежде лежало оружие, выхватил пистолет и, прыгнув за станок, замер. Однако, поняв, что кража произошла уже достаточно давно, медленно распрямился, взгляд его упал на Боно – тот сидел на станине соседнего ткацкого станка и, свесив ноги, сладко сопел, не проснувшись даже от криков переполошенных напарников.
– Боно!
– Боно-о-о! – закричали Джим и Тони.
Тот вздрогнул, качнулся и едва не упал на пол.
– Боно, сукин сын! Я тебя убью! – потрясая пистолетом, пригрозил Джим, надвигаясь на перепуганного бродягу.