– Я не могу приказывать им, – грустно сказал Полукровка. – Я мог говорить лишь с Шадаквой. И с тобой. Вот только ты меня не понимаешь.
– Ну, если под пониманием понимать слепое доверие… – пробормотал Грива. – Тогда ты прав.
– Охотники пойдут за тобой, – сказал Полукровка. – Ты показал свою силу, ты для них – часть Единства. А Единство выше всех запретов. И Шадаквы больше нет, чтобы остановить их.
– Я пойду один, – отрезал Грива. – Прямо сейчас. Посмотрю на твой другой мир – и сам разберусь, что к чему.
– Это вряд ли, – возразил Полукровка. – Один ты ни в чем не разберешься.
– Интересно, почему? – с вызовом поинтересовался Грива.
– Потому что тебя убьют.
– Тогда тебе и вовсе не о чем беспокоиться, – хмыкнул Артём.
– Я не хочу, чтобы тебя убили, – возразил Полукровка. – Я хочу, чтобы ты восстановил Равновесие.
– И сжег еще что-нибудь?
– Именно так, – подтвердил Полукровка. – Только не «что», а «кого».
– Тогда расскажи, почему погиб Шадаква.
– Нет. Но у меня к тебе другое предложение.
– Говори.
– У тебя давно не было женщины.
– Допустим.
– Ты не хочешь совокупиться с одной из наших?
– Наших, это – из твоей породы?
– Из моего народа! – Похоже, Полукровка обиделся. – У нас общая кровь. Я – тому доказательство! У вас может быть очень интересное потомство.
– Может, но не будет! – отрезал Грива.
Селекционер, блин. Первобытный генетик.
– Твои сородичи не знают вечности. Наша кровь – знает. В вашем потомстве соединятся две линии власти. Наша кровь сохранит в веках память о тебе. Ты будешь жить вечно.
– Это слова, просто слова, – хмыкнул Грива. – Давай без философии. Скажи что-нибудь более конкретное.
– А если я пообещаю тебе открыть, как ты убил Шадакву? – спросил неандерталец.
– Открой сейчас. Без всяких условий. Докажи свои добрые намерения. Тогда я подумаю.
– Нет.
– Тогда я тоже говорю «нет».
– Жаль, – сказал Полукровка.
Артём чувствовал, что его собеседник по-настоящему огорчен. Но пытается скрыть свое огорчение. Зачем? Может, зря он отказался?
Вспомнился старый, но бессмертный анекдот о внучке Бабы Яги. Он ведь не видел женских особей хомо сапиенс неандерталис. Вдруг они – писаные красавицы?
– Когда ты намерен уйти? – спросил Полукровка.
– Скоро.
– Поторопись, – любезно посоветовал Полукровка. – Если тебе дорога та девушка.
Что это: шантаж, предупреждение?
Скорее, второе. Угрозы Грива не уловил.
– Постараюсь, – проворчал Грива.
– Постарайся. И – спасибо.
– За что? – удивился Артём.
– За того, кого ты унесешь с собой в пропасть.
– Не понял…
– Поймешь, когда придет время.
– Больше ты мне ничего не хочешь сказать? – Эта манера говорить намеками и загадками всегда раздражала Артёма. И весьма затрудняла его общение со всякими китайскими си-фу.