— Я еще немного, бабушка. Сейчас самый поток пошел, — отклинулась Тина и встала у своего «прилавка», будто позируя для рекламы колготок. Ножки-то совсем неплохие, и загар уже кой-какой взялся. Хоть и не средиземноморский, а так и отливает в сумерках бронзой — не зря же она в огороде с апреля в одних шортах возилась.
Авторека неслась мимо, и где-то в ее волнах затерялась Надька Старицкая, успевшая тогда шепнуть Кристине, что вовсе она не секретарь-переводчик в СП, а «Надин-Белоснежка» — «девушка по вызову». Сколько страшноватой и манящей загадочности в этих словах. Что за жизнь скрывают они — аж голова кружится! Ужины в ночных клубах и невероятно шикарных ресторанах, гулянки в отелях и на роскошных дачах, поездки на Канары или Мальдивы, а шмотки! А магазины! И всего-то делов — «ублажить мальчиков», как сказала Надька, доставив ее тогда на подмосковную дачу. Кристина вытаращила глаза на подругу и оторопело разинула рот:
— Ты что?! Это же… — Не успела она сформулировать свое отношение к профессии путаны, как получила в руки пылесос, а после — пинка под зад: не в свои сани не садись! Вот дура-то старозаветная!
Кристина отшатнулась от затормозившего прямо у ее ног автомобиля. Белый «мерседес», сияющий новеньким шиком, даже не погасил фар, схватив в кольцо ослепительного света табуретку с банками и застывшую рядом девушку. Вышедший из машины молодой мужчина был сногсшибательно красив: рекламный образец светского денди, сошедший с экрана телевизора, показывающего фильм о Голливуде. Гибкий, высокий, поджарый. Легкий белый костюм небрежно измят, кремовая шелковая рубашка расстегнута на груди как знак высшей элегантности — вырезной хомутик черного крепа — небрежно болтающиеся концы развязанной бабочки.
Сердце Тины замерло, а глаза сразу ухватили все — смуглую шею в распахнутом воротничке, твердый подбородок, пересеченный ямочкой, решительное лицо и копну кудрявых, взлохмаченных ветром волос. Темные глаза быстро окинули «прилавок». Не говоря ни слова, он выхватил из банки с водой букет лиловых, почти чернильных гиацинтов и бросил на табуретку стотысячную купюру.
«Пол бабкиной пенсии!» — успела подумать Кристина. А незнакомец уже нырнул в свой сияющий автомобиль, где, откинувшись на высокую спинку сиденья, ждала его дама.
Взвизгнув шинами, «мерседес» рванулся с места, метнув к ногам остолбеневшей девушки придорожный гравий и замигав яркими, желто-красными огнями. Но не успела Кристина перевести дух, как из окна удаляющегося автомобиля вылетели в пыльный бурьян ее нежные, чудесные цветы.