И все же даже такой поворот событий поверг Ариель в экзальтацию. Смущал ее лишь явственный аромат ее соков, об обильном выделении которых Сэм не мог не догадываться. Он отступил от нее на шаг и приказал:
— Повернись ко мне задом! Я хочу им полюбоваться!
От этого приказа у нее даже потемнело в глазах. Что он замышляет? А вдруг он велит ей наклониться? Дурацкие туфли внезапно сковали ей стопы, бедра словно бы слиплись намертво. Ценой титанических усилии воли она раздвинула-таки ножки и повернулась, оттопырив попку. Сэм похлопал ее по ягодицам:
— Умница! Обожаю эту часть твоего тела!
Ариель оцепенела, охваченная тревожным ожиданием. Щечки ее стали пурпурными и запылали, мышцы напряглись, а нервы натянулись как струны. Сэм засопел, согревая своим шумным и жарким дыханием ее копчик и вдруг, вцепившись в ягодицы руками, прохрипел:
— Ничего прекраснее я в жизни не видел!
Веки Ариель стали непроизвольно опускаться, рука машинально потянулась назад, а пальчики стали нащупывать мужскую гордость Сэма, все еще томящуюся в штанах. Но едва лишь она потянула за язычок молнии, как Сэм сжал ее запястье и строго произнес:
— Нет! Не смей меня щупать! Прижми ладони к бедрам и замри. Ты не вправе делать это без моей команды!
— Но почему мне нельзя тебя потрогать? — низким грудным голосом возразила Ариель, переступая от нетерпения с ноги на ногу. — Ты же трогаешь меня везде!
Сэм усмехнулся и ухватил ее руками за набухшие соски.
Она взвизгнула и простонала:
— Сэм…
— Тебе это нравится? А вот так? — Он потеребил ей соски и легонько подергал их, прижимаясь чреслами к ее ложбинке между ягодицами. Ариель замотали головой. Он принялся покрывать жаркими поцелуями ее спину, шею и плечи. Она закусила нижнюю губу, пытаясь подавить рвущийся наружу утробный стон и покачнулась.
— Ответь мне, Ариель! Тебе это нравится или нет?
— Да! Да! Но я еще хочу ощутить тебя внутри себя! — вскричала она.
— Я так и думал, — удовлетворенно промурлыкал он. — Но не забывай про наш уговор! Если ты нарушишь мои правила игры, у нас ничего не получится!
И он вновь принялся терзать ее набухшие пылающие соски, доводя Ариель до умопомрачения. Стоило лишь ей зажмуриться, как перед глазами у нее начинали вспыхивать искры и вертеться оранжевые круги. Груди обрели форму спелых дынь и ныли, соски зудели, а между ног все пылало, дрожало и плавилось. Сэм же всего этого словно бы и не замечал и продолжал ее ласкать. Доведенная им до исступления, Ариель вскричала:
— Пожалуйста, Сэм! Я больше не могу это терпеть…
И действительно, она явственно ощущала приближение какого-то ужасного взрыва, назревавшего в ее сокровенных интимных глубинах. Бедра ее пришли в хаотичное движение, и стоять спокойно, оттопырив зад, в который упирался эрегированный причиндал Сэма, она уже не могла.