— Отец наверняка согласен с вами, — поспешила высказаться Аманда. — У него жуткие проблемы с профсоюзниками. Не раз он говорил, что теперь мы словно бы живем где-то в России.
— Соль земли, тоже мне… Я бы лучше сказал, грязь, накипь, пена, — произнес Родерик Плэйн. Джейн от негодования вмиг сжалась, как сжимается взведенная пружина, ей казалось, она вот-вот задохнется. Взглянув на стоявшего неподалеку слугу, она чуть ли не возненавидела его за бесстрастность, как если бы он решительно ничего не слышал. Впрочем, ее гнев был обращен и на самое себя. Джейн вспыхнула и посмотрела по сторонам, поймала на себе взгляд Клариссы, исполненный холодного презрения. Интуиция подсказала девушке, что именно Кларисса каким-то образом затеяла этот разговор.
— Да, но если то, что вы сейчас говорите, правда, в чем, однако, я очень сомневаюсь, но если, повторяю, это правда, тогда, отказывая народу в праве на образование, мы сами спровоцируем еще большую леность. Ведь мы в таком случае гасим у людей все амбиции, — резонно возразил Алистер.
«Странно, что он столь спокоен и так вежлив с этим ужасным человеком», — подумала Джейн. Вежливость Алистера лишь подлила масла в огонь.
— Видите ли, уважаемый молодой человек, вы не затрагиваете основного. Когда народ не мог получать образование, у нас не было проблем с этим самым народом. Люди прекрасно знали свое место, вполне довольствовались им. И дети их также вполне довольствовались наследством родителей. В результате же полученного образования их пустые головы заполнились ненужной информацией, тогда как они рождены исключительно для того, чтобы очищать мусорные корзины. И в этом вот смысле полученные знания — пустая трата сил и денег.
— Но Родди, далеко ведь не каждый рождается мусорщиком! — перебил его лорд Апнор.
— Не каждый, вы правы. И все те, кто не забивает себе голову избыточным знанием, не склонны пересматривать исторически сложившийся порядок вещей. Однако мы выбрали опасную дорожку и давно уже по этой самой дорожке идем. Стоит ли удивляться, если впереди у нас — ничего, кроме серьезных неприятностей. Тем более что мы, общество, и не думаем что-либо предпринимать, дабы остановить опасные тенденции.
— Папа говорит, что давать народу образование — это в некотором смысле даже жестоко, — вставила Аманда. — Ибо мы посылаем детей в замечательные школы, вроде тех, что сейчас открывает правительство — огромные, светлые, со специальным покрытием на полу, — а после уроков ученики вынуждены вновь возвращаться в свои жуткие халупы. Папа считает, что подобный контраст лишь усиливает социальное недовольство в стране.