Жена настолько расчувствовалась, что за ужином даже предложила мне выпить, чего обычно не делает. Я, понятно, долго упрашивать себя не заставил. Первую рюмку я выпил с женой, вторую и третью — когда она вышла к телефону, а четвертую опять с ней.
— Да, — сказал я, — а все-таки жаль, что не получилось. Очень хотелось бы посмотреть.
— Что там смотреть? Ты думаешь, там за это время что-нибудь изменится?
— За шестьдесят-то лет? — спросил я. — Неужели ты думаешь, что за шестьдесят лет ничего не произойдет?
Тогда она мне напомнила рассказ нашего соседа, который недавно умер. Когда-то он сюда приехал из России с семьей и не хотел распаковывать чемоданы.
— Скоро большевиков прогонят, — говорил он, — и нам придется ехать обратно. Зачем же делать двойную работу: распаковываться и опять паковаться?
Опять зазвонил телефон. Как только жена вышла, я тут же хлопнул еще одну рюмку водки, но не успел наполнить вторую — жена вернулась.
— Тебя какой-то американец, — сказала она.
Американец оказался корреспондентом журнала Нью Таймс. Он спросил, не могу ли я его принять завтра по срочному делу. На мой вопрос, что еще за срочные дела, он ответил, что это не телефонный разговор. (А еще говорят, что только в Советском Союзе люди боятся говорить по телефону.)
— Хорошо, — сказал я, — приезжайте, только не раньше десяти. Я долго работаю и поздно встаю.
— О'кей, — сказал он и повесил трубку.
Вот говорят, американцы развязные. Я этого не нахожу. Большинство из всех встреченных мною в жизни американцев воспитаны, деликатны, скромно, но опрятно одеты и очень приветливы. Конечно, они иногда кладут ноги на стол, но меня лично это совсем не шокирует. Они расслабляются, или, как они сами говорят, релаксируют. Ну и правильно. Релаксировать полезно для здоровья. А рефлексировать, как это делаем мы, вредно. Я тоже иногда кладу ноги на стол, но никакого релакса не получается, мы к нему не приучены.
На другое утро ровно в десять в дверь позвонили. Открыв дверь, я увидел высокого стройного человека в голубоватом костюме с темными, зачесанными на косой пробор волосами.
— Господин Мак…? — начал я, забыв продолжение его ирландской фамилии.
— Зовите меня просто Джон, — сказал он и улыбнулся.
Я пригласил его в гостиную и предложил кофе.
— Виталий, — сказал он, — у меня к вам большая просьба. Вы выслушаете мое предложение, а потом, независимо от того, примете его или нет, о нашем разговоре не будете никому сказать.
— Вы из ЦРУ? — спросил я.
— Нет, что вы! Я из Нью Таймс, как и сказал. Но все-таки мне бы хотелось…
— Хотите, чтобы я поклялся на Библии?