— Постой, — с равной осторожностью начал я. — Уж не хочешь ли ты сказать, что если я стану измерять… ну, например, протяжённость дня при помощи песочных часов, и буду уверен, что каждый чётный день длится дольше, чем нечётный…
— Так оно и будет. Для тебя. Если ты будешь твёрдо уверен в этом.
У меня волосы на голове зашевелились.
— А если, — полушёпотом, — рядом с такими же… нет!.. с теми же самыми часами сядешь ты, уверенный, что дольше длятся нечётные дни…
— Чья-то воля окажется сильнее, — пожал плечами Кремень.
— То есть единой истины нет, а есть только истина того, чья воля сильнее?
— Есть воля Высочайшего и Пресветлого. И остальные воли, которым дозволены малые изменения мира по снисхождению и милосердию Его.
Настал мой черёд закрывать лицо руками. Правда, я позволял себе эту слабость недолго.
— Скажи-ка мне, Лараг: ты веришь, что Многоземельная Империя существовала? — спросил я, опустив руки и сжимая их в кулаки.
— Конечно.
— И что в те времена некоторые маги становились Воплощёнными — веришь?
— Да. Это же очевидно.
— Ну-ну. Тогда почему, ответь мне, маги более не восходят на эту ступень могущества?
— Это тоже очевидно. Судив жителей Империи по делам их, Высочайший ограничил дерзновение людское, так как счёл, что рано нам владеть ключами божественности.
— Так. Ясно. Предельно… ясно. Знаешь, а ты знатно умеешь… простимулировать.
— Ты о чём?
— Мне со страшной силой захотелось стать Воплощённым — просто ради того, чтобы снова задать тебе мой последний вопрос.
Лараг моргнул. И ещё раз моргнул.
А потом расхохотался — так заразительно, что я не выдержал и тоже ухмыльнулся.
— Да, Ложка, ты не просто дерзкий парень. Ты король среди них!
— А ещё я очень красивый, сильный, умный и скромный.
Снова смех — уже общий.
— Позволь, я расскажу тебе кое-что, — сказал Кремень. — Может, часть этого ты уже знаешь, но всё же не перебивай, хорошо?
Я кивнул.
— Есть мир, есть Грань его и силы, что существуют за Гранью. Эти силы оставляют свои отражения на всём, что есть вокруг — собственно, мир и соткан из этих отражений. И ученики магов, пробуя себя и границы своей воли, управляют отражениями сил. При этом учась ощущать Грань… но, конечно, не пересекая её. Когда ученик готов к посвящению, он устремляется к ранее нерушимой границе мира и пронзает её своей сущностью. Часть себя оставляет маг по ту сторону, в океане сил, взамен же приводит в мир искру одной из девяти. То есть только мы, маги огня, получаем искру; у других и дары иные. У магов воды — капля, у магов жизни — малый комочек одушевлённой материи, у магов земли — камешек или кристаллик, ну и так далее; но что получают маги тьмы, я не знаю и знать не хочу.