* * *
Когда с людьми было покончено, Бойд сам спустился на шестьдесят восьмую. В большом зале полный разгром. Он зашел в кабинет начальника. Здесь уже всё убрали, и лишь пятна крови на стенах и на полу напоминали о том, что произошло совсем недавно. Один из людей оставался до сих пор жив. Это был тот, кто попытался спрятаться под колпаком защитного поля, что спасло его от металлических мошек, но, конечно, не могло спасти от Бойда.
Человека ввели в комнату.
— Ты, кажется, хотел спрятаться от меня? — спросил Бойд. — Ты посмел думать, что от меня можно спрятаться? Я накажу тебя за эту дерзость.
— Никогда не думал, что Беспалый устроит такую мясорубку, — почесал затылок Гурвиц. — Он человек аккуратный. Я ждал, что он пришлет одного профессионала, а не десять бородатых громил. Где он нашел вас таких? И какого черта было убивать столько невинных людей, если вам нужен только я? Зачем такая бойня, идиоты? Когда уже вы научитесь работать?
— Только ты? — удивился Бойд. — Ты считаешь, что ты можешь быть нужен мне?
— Слушай, я тебя куплю, — сказал Гурвиц. — Ты мне подходишь. Сколько Беспалый тебе заплатил, чтобы ты меня убрал? Двести тысяч? Триста тысяч? Полмиллиона? Больше он бы за меня не дал, я его знаю, он жлоб. Я дам тебе миллион. Я тебя нанимаю. Миллион вкусно пахнет, правда?
— Не знаю никакого Беспалого, — сказал Бойд. — Ты принимаешь меня за человека с Земли. Я никогда не был на этой планете.
— То есть ты прилетел сюда не за моей смертью?
— Я не оставляю в живых тех, кто видел меня, — отрубил Бойд.
— Ерунда, лишний миллион никому не помешает, — сказал Гурвиц. — Ради лишнего миллиона можно поступиться принципом, даже таким полезным принципом.
— Это не принцип, это древний закон, обязательный для всех воинов Аштарры, — размеренно и почти торжественно произнес Бойд.
И тут Гурвиц понял. Его зрачки расширились, а лицо словно окаменело. Он побледнел, задергалась жилка у правого глаза. На лбу выступили капли пота. Гурвиц увидел свою смерть. Он помолчал немного, а затем плюнул Бойду под ноги.
— За это я повешу тебя на твоем собственном языке, человек, — пообещал Бойд.
— Воин Аштарры! — Гурвиц плюнул еще раз и рассмеялся. — От тебя воняет, волосатая ты скотина! Вся твоя Аштарра не стоит волоска в заднице грязной обезьяны!
— Зря ты так сказал, — Бойд говорил тихо и медленно. — Аштарра — лучшее, что было в этой Вселенной. Ее можно только любить. Ею можно только восхищаться. Аштарра божественна, она великолепна. Этого нельзя не понимать.
— А я плюю на нее!
— Ты не знаешь, о чем говоришь. Ты посмел обидеть меня, и ты заплатишь за это, но не смей так говорить об Аштарре.