Утро третьего дня с выхода из комы началось привычным уже усиленным пайком, доставленным прямо в койку. Глеб потягивался, удобно примостив выздоравливающее тело на подушках, и не спеша поглощал завтрак, когда в палату, бряцая оружием, влетели двое и вытянулись по стойке смирно возле двери.
Гвардейцы. Их Глеб видел до того лишь раз, но запомнил хорошо. Высоченные, не ниже двух метров, в тёмно-синих мундирах с иголочки и фуражках с серебряной кокардой, берцы надраены так, что бриться можно, в них глядя, а на плече по «Сигме» с голографическим прицелом и зачем-то примкнутым штык-ножом. При таком параде не воевать, а только в почётном карауле красоваться. Да они и не воевали. Эти молодцы являлись военизированной охраной высоких чинов, а те по пашне да руинам на брюхе ползающими замечены не были. Тем не менее, выправку и слаженность в действиях Глеб оценил.
— Нет, это исключено, — донеслось из коридора. — Ждите здесь.
Вслед за гвардейцами в палату вошёл невысокий худой человек лет пятидесяти в штатском, с наброшенном на плечи плащом. Прежде чем дверь закрылась, Глеб успел разглядеть у него за спиной возмущённого, но молчащего Архангела. Было заметно, каких усилий стоит старому ветерану сдержаться и не порвать мелкого наглеца в клочья.
— Одевайтесь, — незнакомец едва не опрокинул стоящий на подносе завтрак, швырнув Глебу холщёвый мешок с комплектом одежды и берцы. — Вас переводят.
— На каком основании? Куда? — несмело поинтересовался Глеб, утирая с подбородка капли сока. — Мой непосредственный командир…
— Живее, — кивнул странный визитёр гвардейцам, и те, подхватив Глеба под руки, быстро перевели того в вертикальное положение, после чего бесцеремонно стянули балахон и сунули в руки разорванный мешок с ХБ, сопроводив это действо выразительными взглядами из-под козырька, не сулящими ничего хорошего.
— Мой непосредственный командир, — продолжил Глеб, натягивая штаны, — сержант Зуев, в подчинении лейтенанта Морозова. Я обязан поставить их в известность о моём переводе.
— Не волнуйтесь, — ответил незнакомец, — их проинформируют.
— Кто вы? Куда я должен прибыть? Что за причина?
— Вы задаёте многовато вопросов для солдата, — усмехнулся человек в штатском.
— Я бы их не задавал, будь на вас знаки различия, — огрызнулся Глеб.
От того, чтобы съездить по маячащей перед носом гвардейской роже, его сдерживала только реакция Архангела на охраняемого этими рожами «пиджака».
Приказать как собаке «ждите здесь» обладателю шеврона с черепом на красном кресте, не решился бы и генерал. А эта мелкая… Кто же он такой? И при чём тут я? — косился Глеб на штатского, затягивая шнурки.