— Да, ее никто не сопровождает, но в Торонто ее встретят.
Бабушке выдали табличку на шнурке, которая тут же оказалась на шее Сэм. Табличка возвещала всему миру, что бедняжка летит в одиночестве. Сэм это смертельно обидело. На ту, вторую, девочку тоже повесили такую табличку.
— Присядьте на скамейку, к вам подойдет наш служащий и проводит девочку к самолету, — сказала дама за стойкой, уже глядя на следующего в очереди пассажира.
Сэм и бабушка уселись на скамейку.
— Если бы мне удалось поговорить с твоим папой, — вздохнула бабушка.
— Перестань, — сказала Сэм. — Все будет прекрасно. Ты же сама говорила, что это — настоящее приключение. Из-за какого-то пустяка ты можешь испортить папе все удовольствие.
Говоря это, Сэм улыбалась, но сама не очень-то готова была к такому приключению. Папа решил провести это лето на раскопках в Южной Америке. Он, конечно, говорил, что ему необходимо собрать материал для новой книги, но Сэм-то знала, что он поехал туда развлечься.
— Я поживу у твоих друзей, пока ты не оправишься от операции, — предложила Сэм, когда бабушке неожиданно позвонили из больницы и назначили день операции. Разве могла Сэм предположить, что друзья бабушки живут не в Нанаимо, а в Онтарио?
— Тебе понравится Маргарет Трюблад. Мне и самой хотелось бы поехать. Мы не виделись столько лет! — говорила теперь бабушка.
Ха!
— Прости меня, солнышко, но вряд ли я буду тебе писать, — продолжала она. — Когда я выйду из больницы, то первое время поживу у Глэдис. Как только смогу — тут же напишу, но не огорчайся, если за целый месяц не будет ни одного письма.
— Хорошо, — ответила Сэм, почти не слушая бабушку. Папа тоже сказал, что не будет писать. Да у него даже и адреса нет. — А если будут какие-нибудь неприятности, — вдруг вскинулась она, — тетя Глэдис сообщит мне?
Бабушка рассмеялась и потрепала ее по руке.
— Если нет никаких вестей, значит, у меня все хорошо, — ответила она. — Но в крайнем случае кто-нибудь даст знать Маргарет Трюблад.
Успокоенная Сэм откинулась на спинку скамейки и стала смотреть на ту маленькую девочку.
Сейчас девочка сидела на дальнем конце. Сэм очень удивилась, что рядом с ней не было ни мамы, ни папы. Неужели они так спешили, что не могли подождать и попрощаться? Сэм даже почувствовала легкое угрызение совести.
Она не могла знать, что Алекс почти обрадовалась, когда Перри заявил, что не может ждать отлета.
— С Алексис теперь все будет в порядке, а у нас столько дел, вспомни, Зелда, — сказал Перри, похлопал падчерицу по плечу своей пухлой рукой и потянул жену к выходу.