В последнее время авторы обращают особое внимание на значение социальной поддержки на течение ПТСР [13, 46]. Если локальное сообщество состоит из спаянных коллективных структур, то, по данным П. Илсорс [13], ПТСР протекает по другому типу, не фиксированному в DSM-IV. Лица, пережившие травму в охваченных войной районах, могут не нуждаться в специальной кризисной интервенции и психосоциальной профессиональной помощи. Достаточно лишь усиления межличностных контактов внутри сообществ. Подобную ситуацию автор обнаружил в перуанских деревнях.
В то же время, в Колумбии, например, все выглядело иначе. Жители деревень были более индивидуалистичны. После перенесенной травмы они сохраняли травматические воспоминания, были поглощены чувством тревоги, вины, стыда. Психосоциальная коррекция этого контингента проводилась главным образом посредством индивидуальных психологических вмешательств.
Психоаналитическое лечение ПТСР фокусируется на концепции репрессированной «травматической памяти». Тем не менее, Д. Саммерфилд [46] считает сомнительной необходимость воспоминаний всех элементов насилия. Для подтверждения своей точки зрения он приводит высказывание одного из пациентов: «Нам не нужна психологическая помощь, основанная на воспоминаниях переживаний войны: нам постоянно напоминают о ней потерянные руки и ноги». Многие пострадавшие считают, что молчание является «лучшим прагматическим решением». В Эфиопии такой подход называют «активным забыванием» [46].
В исследованиях ПТСР, проведенных Дж. Пенебэйкер (J. Pennebaker) [39], используется термин «коллективный путь». По мнению автора, индивидуальные переживания конвергируются, становясь общей причиной — коллективной памятью пережитого. Коллективная память включает не только материал, который человек может вербально воспроизвести, она содержит в себе и то, что «депозитировано в его поведении, его стандартах и социальных отношениях». Автор считает, что произведения искусства, и особенно такие нарративные формы, как фильмы и новеллы, могут играть значительную роль в «сохранении, реконструкции и ассимиляции коллективных травматических событий».
Коллективная травматическая память — это, по мнению Дж. Пенебэйкера [39], больше чем волевой акт. Она может принимать форму бессознательного желания забыть травматическое переживание и выражается как отрицание ПТСР.
Психотерапевт может ошибочно недооценить или пренебречь значением коллективной травмы, что имеет особенно отрицательные последствия при наличии неблагоприятной ситуации и индифферентности общества. В качестве модели последних особенностей приводятся ситуации, типичные для Колумбии. «Этническое единство» в ней является национальной политической целью. Жители идентифицируют себя с внешними, находящимися вне досягаемости, лидерами. Местные лидеры признаются только тогда, когда они являются «частью внешних политизаций». Общая ориентация носит скорее глобальный, чем локальный характер. «Нарративы часто помещают людей во внешний общий национальный контекст». Переживания конкретных людей игнорируются. Насилие описывается как следствие национальных политических рассогласований [39].