. Выхватив из кармана револьвер, он стал стрелять. Промахнуться с трех или четырех шагов было трудно…
Первая пуля, пробив дверь автомобиля, попала в эрцгерцогиню, не задев сидящего рядом с ней военного генерала Боснии. Принцип продолжал стрелять. Франц Фердинанд тяжело откинулся на спинку сиденья, герцогиня вскрикнула, поднялась и упала. Они были смертельно ранены. Вторая пуля, прошив воротник мундира Франца Фердинанда, пробила ему шейную артерию и застряла в позвоночнике. Генерал Потиорек оцепенел. Ничего не сделал и граф Гаррах, стоявший с обнаженной саблей на ступеньке по другую сторону автомобиля. Со всех сторон сбегались жандармы. Полицейские, офицеры… А Принцип продолжал стрелять…
Наступила паника, перепуганные люди начали с криками разбегаться по разные стороны. Произошла свалка. Полицейские бросились на Принципа, пытаясь его остановить. Принцип оказал отчаянное сопротивление. В общем смятении били Принципа, били друг друга, били какого-то ни в чем не повинного человека, которого почему-то признали злоумышленником. Они били жестоко, не успокоившись даже тогда, когда Принцип рухнул без сознания на тротуар. Они продолжали его пинать, кто-то даже достал саблю, намереваясь его зарубить, здесь же, прямо на улице. Принцип уже не мог сопротивляться, лежал, и принимал на себя все удары. За всё и за всех. Ни браунинг, ни яд, теперь уже не могли его спасти — он просто не смог бы ими воспользоваться. Смерть не желала его принять. Еще рано. Еще не все выстрадал этот человек. Еще не за все ответил, что совершил сегодня.
Тем временем автомобиль эрцгерцога уже несся по улицам Сараево — пришедший в себя генерал Потиорек приказал ехать во дворец с величайшей быстротой. Франц Фердинанд был ранен в шею, герцогиня Гогенберг — в живот. Но во дворец они были перенесены уже в бессознательном состоянии. Наследник престола скончался через двадцать минут после покушения. Его жена прожила на несколько минут больше. А мир изменился навсегда.
Глава девятая
Во власти иллюзий
29 июня 1914 г.
Село Покровское, недалеко от Царицыно
Служба подошла к концу, и я смотрел на выходящих из церкви людей, в том числе и на свою иллюзию. И что я только здесь делал? Прозябал в какой-то деревне. Непонятно кто, будь он даже императором, приказывает мне не появляться какое-то время в столице. Хотя, если быть точным, то приказано это было Распутину, а не мне. Я мог спокойно остаться, скрываясь под одной из своих иллюзий. Но сейчас я был на распутье. Сколько лет я уже здесь, а все никак не решусь с выбором стороны. Решения от которых зависит всё. И почему именно я должен это выбирать? У меня был дом, своя жизнь. И что теперь делать? Ответственность давит, вынуждая принимать скорейшие меры. Чем больше тяну, тем сложнее будет в дальнейшем. Я плыл по течению, но когда же земля предстанет перед нами, спрашивал я. Все зависело от того, в какую сторону плыть. Но если бы знать результат …