— Кто ты мы знаем, — гортанным голосом произнес низкорослый юноша, стоявший немного поодаль от всей компании — ты шюпо.
— Конечно же шюпо, — подтвердил щеголь и глаза его зловеще сверкнули.
Джим не понял, что означает этот термин, однако чутье подсказало ему, что употребляется он в отрицательном контексте.
— Я не шюпо, — как можно увереннее ответил он.
— Но кто кроме шюпо, надев маску, заберется в помещение невзирая на закрытый замок? — щеголь обернулся к компании в поисках поддержки. Его товарищи одобрительно закивали.
— Какая ужасная белая маска! — с мрачным отвращением произнесла высокая девушка, — у нас тоже есть маски, но не такие мерзкие.
Миниатюрная женщина, подойдя к Парсонсу, вытянула вперед правую руку с поднятым вверх большим пальцем и капризно произнесла:
— С ним пора кончать, шутка слишком затянулась.
Вокруг одобрительно закачали головами.
В руке говорившей сверкнул нож.
— Что ему отрезать сначала? — тем же капризным голосом спросила она, обращаясь скорее к Парсонсу, чем к своим друзьям.
Джим прислонился спиной к стене
Мысли смешались в его голове.
«Вот так попал, город преступников, век цивилизованного варварства».
Он вспомнил про мальчишку в автомобиле, который пытался его раздавить. Уже второй раз в этом городе его жизнь оказалась под угрозой.
«Черт с ним, пусть режут. Не они, так кто–нибудь другой, в другом месте. Все равно здесь я не жилец.»
Он закрыл глаза и приготовился к боли.
— Не надо торопиться, — вдруг произнес кто–то твердым властным голосом, — мы всегда успеем его разрезать.
Парсонс открыл глаза и отыскал взглядом говорившего. Голос принадлежал мужчине, а не юноше, до этого молча стоявшего в углу и не вмешивавшегося до поры в происходящее.
Теперь он выступил вперед и оказался между девушкой с ножом и Джимом.
Наступила тишина.
— Вы здесь кого–то искали?
Парсонс отрицательно мотнул головой.
— Значит, вы рассчитывали, что здесь никого нет?
Мужчина сделал небольшой глоток из своего стакана и задумчиво посмотрел в глаза Парсонсу.
— Цвет вашей кожи, — глубокомысленно произнес он, — может свидетельствовать о какой–то тяжелой болезни. Однако в остальном у вас вид здорового человека. Можно подумать, что вы — альбинос, да и глаза у вас как у альбиноса. И все–таки больше всего меня удивляет ваша одежда. Так одевались, наверное, в тысяча девятьсот десятом году.
— В две тысячи десятом году, — выдавил из себя Джим.
— Неважно, — улыбнулся незнакомец, — разница небольшая.
— Тогда скажите мне, какой сейчас год? — осмелел Парсонс.
— Ну, теперь все понятно, — его собеседник повернулся к толпе, молча стоявшей за его спиной, — все не так уж страшно. Мы свидетели пространственно–временного феномена. А поэтому я думаю, что нам необходимо прежде всего починить замок, а уж потом все обсудить на свежую голову.