Тёплое солнце прохладного раннего утра золотистым разливом яркого света укрыло траву почти всей поляны, оставив для напоминания о прошедшей ночи лишь ажурное пятно тени от дуба, которому оно ласково грело кору его старческого бока, и пояс теней от зарослей восточной опушки. В тех, отбрасывающих на поляну свои тени зарослях вспорхнула потревоженная птица. Затем дрогнули ветки куста и, отстраняя их рукой в чёрной перчатке, из кустарника на поляну вышел мужчина в чёрной одежде и с чёрной личиной на голове. Осмотревшись, он уверенно прошёл к дубу и трижды крикнул лесной кукушкой. В просветах между деревьями южной опушки показался другой мужчина, одеянием ничем не отличаясь от первого, однако заметно шире в кости, пониже ростом и не такой лёгкий в движениях. Приблизившись к первому, он тоже остановился в тени дуба. Оба вынули из украшенных лисьими хвостами кожаных наплечных сумок по обломку стрелы. У первого была часть с гранёным наконечником, он взял у второго часть с оперением, состыковал их, и они полностью совпали в месте перелома. Но оба продолжали держаться настороженно и, будто два отталкивающихся полюса магнита, поддерживали между собой расстояние в три-четыре шага, необходимое и достаточное для предупреждения неожиданного нападения.
– Хозяин просил выяснить, какие солдаты, сколько и куда будут отправляться из Нарвы, – с глухим придыханием сказал тот, что был пониже, явно стараясь изменить голос. – В Ригу или в Польшу?
Называвший себя в Риге Вольдемаром Удача отбросил обломки стрелы к корням дуба, которые расползлись и застыли в траве, словно мощные корявые щупальца.
– Подобные сведения всегда стоят денег, – тоже неестественным голосом ответил он, похлопав по своей пустой сумке.
У его настороженного собеседника сумка была полной, и тот понял намёк. Сначала вынул из неё свёрнутую в свиток, опечатанную перстнем бумагу. Протянул, чтобы передать из рук в руки, и глухо предупредил:
– По ней можно взять в долг у русских купцов.
Удача всем видом показывал, что ожидает получить ещё и звонкую монету, и, помешкав секунду, подобно ему скрывающий лицо незнакомец достал из сумки тёмно-серый мешочек.
– Здесь пятьдесят серебряных талеров, – сказал он сухо и перекинул ему.
Чтобы не показывать свою ловкость, Удача позволил мешочку упасть в траву, от встряски, как будто охнуть, звякнуть всем содержимым. Поднимая и убирая его в свою сумку, он отметил про себя, что сумка посланного на встречу с ним вовсе не опустела. Не прощаясь, оба отступили один от другого, развернулись и разошлись в противоположных направлениях. Едва вошли за первые ветви, они пропали в лесу, как оказавшиеся в родной стихии дикие звери.