Поскольку на утренней планерке было решено, что захоронение сегодня нужно будет найти во что бы то ни стало, чтобы завтра двинуться в обратный путь – по радио сообщили о приближающихся обложных дождях, – в работу включились все, без исключения. Тем более что объем работы предстоял немалый – на четырех участках нужно было расчистить обводные каналы, запрудить ручьи, раскопать обезвоженные участки русла. Причем никто не мог сказать уверенно, сколь глубоко был похоронен монах.
Солнце еще только поднялось над горами, а у ручьев уже вовсю закипела работа. Каждая из поисковых групп поспешно расчищала обходной канал, стремясь поскорее убедиться в том, что именно они найдут загадочный «Тибетский манускрипт». Покончив с расчисткой ниже входа в водоотводной желоб, русло быстро начинали заваливать камнем и песком…
Бригаде Эди-Светуськи-Ритуськи, к которой примкнули еще четверо «неприкаянных», почему-то начало везти с самого начала. И русло отводной канавки оказалось засыпанным рыхлым песком и галечником, и на обнажившемся дне ручья археологи почти сразу же увидели явные признаки того, что здесь когда-то, пусть и очень давно, но кто-то производил раскопки! Когда лопата глухо стукнула о что-то деревянное, они едва не запрыгали от радости – это было нечто, напоминающее большой бочонок, сработанный из лиственницы.
– Господи! Как же он там поместился? – осматривая извлеченную наверх деревянную емкость, вместимостью не более полусотни литров, поразилась Ритуська.
– Возможно, его сожгли, а сюда поместили пепел и останки костей, – поддевая крышку острым концом лопаты, предположил Эдя.
Но в действительности все оказалось совсем не так, как думали молодые люди. Когда крышка этого «бочонка», скорее всего, некогда загерметизированная воском, упала на землю, в нем вместо пепла и костей обнаружились практически не тронутые временем оранжевые одеяния буддийского монаха. А вот под ними, тоже плотно облитый воском, стоял увесистый каменный ларец, украшенный искусной резьбой, просматривавшейся сквозь слои воска.
– Ну что, вскроем? – заговорщицки подмигнул Эдя.
– Ой, Эдь! А может, лучше Петра Михайловича позовем? – засомневалась Светуська.
– Да подожди ты! – саркастично ухмыльнулся Эдя. – А вдруг в ларчике – фига с маслом? Он же вчера сам говорил про ложные захоронения! Сейчас поднимем шумиху, а выйдет – пшик. И что тогда? Над нами и куры смеяться будут. Давайте вскроем и поглядим. И вообще, давайте устроим всем сюрприз? А? Вот они сейчас все роются, злятся, что ничего нет… Возвращаются в лагерь, а там – ха-ха! – манускрипт, на блюдечке с голубой каемочкой. А? Ну что?