Трофимов отрицательно помотал головой.
– Когда позвонят, мы с Вовчиком подстрахуем… Момент передачи денег самый удачный для захвата.
– Нельзя! – бизнесмен жестко посмотрел в глаза. – Если взять их, нет никаких гарантий, что подельники тут же не кончат Олю и не затихарятся. Слишком большой риск – судя по твари, которая мне звонила, там не идиоты работают, наверняка перестрахуются.
– Если не попытаться, можно лишиться и денег, и дочери. – Стас понимал, что бизнесмен во многом прав, но захват бандитов на месте мог оказаться единственной рабочей ниточкой. – Нельзя пренебрегать, возможно, последним шансом.
– Понимаю, – бизнесмен, снова отвернувшись к окну, кивнул, – но я буду надеяться до конца… Так решил – и так будет.
Они помолчали, думая каждый о своем.
– У нас еще есть время, – Стас, решившись, тряхнул головой. – Придется Вовчику использовать свои методы. Другого варианта не вижу. Только…
– Что? – Трофимов заинтересовался.
– Если Котова не при делах, все будет впустую: единственное, чего добьемся, – спровоцируем агрессию с их стороны, которая может дорого обойтись нам всем.
– Вероятно, – он кивнул. – Но если нет другого выхода… К тому же ты знаешь, на что идешь и за сколько… Не волнуйся – в случае чего, твою семью будут охранять лучше президента, слово даю!
– Ты так и не понял, – Стас не удивился. – Деньги здесь особой роли не играют, я делаю все возможное, чтобы спасти ребенка. Твой мир, Бахин, Лены этой, Вейгнера мне вообще чужд: гнусно от того, что за такой короткий срок мне довелось хлебнуть вашего дерьма… Если у меня получится дойти до конца – я буду счастлив, если нет, буду горевать о том, что не спас девочку, а не о том, что матрас не забит «листвой».
– Все еще идеалист? – Трофимов улыбнулся, но как-то невесело. – Вроде посмотрел на жизнь с моей колокольни…
– На то, что все продажные? Что у всего есть цена? Так я без тебя знал. – Хабаров не хотел продолжать разговор: казалось, будто оправдывается. – Просто в моей душе живет, несмотря ни на что, убеждение, что хороших людей больше, чем плохих, и что когда-нибудь все изменится к лучшему. Я этому помогаю – и буду помогать! – пока не иссякнут до конца силы и носит маленький голубой шарик. – Он чувствовал, что начинает заводиться.
– Может, ты и прав, – Трофимов без улыбки посмотрел на Стаса. – Если каждый день жить в дерьме, забывается аромат воздуха. Несмотря на то что цель делать мир лучше кажется мне идиотской, я уважаю людей, к ней стремящихся. Когда-нибудь у кого-нибудь наверняка получится.
– Ладно, философию развели… – Хабаров постарался сменить тему. – Где Вова?