От Эдо до Токио и обратно. Культура, быт и нравы Японии эпохи Токугава (Прасол) - страница 8

). Второй — показ ребенка посторонним на седьмой день (сития). Третий ритуал — первое посещение синтоистского храма миямаири через 30 дней после рождения, четвертый — отъем ребенка от материнской груди через 100 дней (куидзомэ), и так далее. Затем отмечали достижение возраста одного года, трех, пяти и, наконец, заветных семи лет. В промежутках также отмечалось первое участие ребенка в праздничных мероприятиях годового цикла (хацудзэкку). В общем, японцы проявляли здесь ту же внимательность к маленьким рубежам и достижениям, что и сегодня.

Умиляющие сегодня иностранцев возрастные детские праздники сити-го-сан (семь-пять-три), отмечаемые повсеместно, — наследие той эпохи. Прохождение каждого барьера на пути к совершеннолетию обязательно сопровождалось внесением какого-то небольшого, но видимого изменения в облик ребенка: смена детского пояса на взрослый (обитоки), смена прически (камиоки) и так далее. Давнее и универсальное японское правило: форма должна соответствовать содержанию, а внешний вид человека — его возрасту, внутреннему настрою и роду деятельности в данный момент.

Японцы знали, что при достижении 5-летнего возраста шансы ребенка достичь совершеннолетия резко увеличиваются. Окончательно в мир людей его принимали в семь лет, о чем говорит сохранившееся с тех времен устойчивое выражение “До семи лет — среди богов” (напасай мадэ ва ками но ути). Возрастные ритуалы на этом, конечно, не заканчивались, поскольку умереть можно в любом возрасте. Совершеннолетия мальчики и девочки достигали в 13–15 лет (в разных сословиях по-разному). Ритуал и название мероприятия, соответственно, различались: фундоси иваи (для мальчиков простых сословий), гэмпуку (для мальчиков воинского сословия), юмодзи иваи (для девочек).

Первое посещение храма (миямаири). Источник: НА

К смерти японцы относятся и сегодня довольно просто, а в те времена и подавно относились как к обыденности. Отчасти этому способствовало буддийское учение о карме и переселении душ. Если человек родился, то это жившая когда-то душа пришла в этот мир в новом обличье. А если умер, то тоже не навсегда — при следующем рождении душа снова явится в мир людей, куда ей еще деваться? Поэтому детскую смерть переживали легко. Хоронить ребенка младше семи лет вообще не полагалось — не человек еще. Тело просто уносили подальше от живых и оставляли в укромном месте.

У взрослых также были свои рубежи и опасности. С незапамятных времен японцы верили в существование “несчастливых лет” (якудоси), когда человек подвергался наибольшей опасности тяжело заболеть или умереть. В эпоху Токугава опасными для мужчин рубежами считались 25, 42 и 61 год, а для женщин — 19, 33 и 37 лет. Каждый предшествующий и последующий