Американцы увидели, что танки и бронемашины уже на другом берегу реки.
— Плацдарм захвачен, господа, наводим переправу и продолжаем атаковать высоты.
Низко над землёй прошло не менее полка Су-25, которые чуть со стороны атаковали те же высоты, в этот момент артогонь изменился, разрывы перенеслись глубже, и через двадцать секунд в приёмнике послышалось:
— Первая линия обороны захвачена! Ведём зачистку, продолжаем наступление!
Ещё через пять минут огонь артиллерии прекратился.
— Вторая линия обороны захвачена, оборона прорвана.
И мимо нас понеслись боевые машины второй очереди. Жуков пригласил всех проехать к реке. Даже Рузвельт согласился. На берегу увидел восемь двухполосных понтонных мостов. Здесь Жуков объявил о том, что противник предпринял попытку атаковать переправы при помощи авиации.
Действительно с запада появилось несколько самолётов. Совершенно неожиданно для американцев, раздался резкий звук, и метрах в двухстах от этого места в воздух взлетело несколько ракет. Каждая из них находила свою мишень. Противник был уничтожен за много километров до цели.
Жуков объявил, что поставленные задачи выполнены, учения закончены.
— Отсюда войска идут на погрузку и отправляются на фронт. Их задача: взять Берлин.
— Мне кажется, что это неотвратимо! — сказал Рузвельт.
Возвращаясь в Москву, Маршалл сел в машину Президента.
— Мне показалось, что мы оказались на другой планете! Это — Красная Армия? И мы в России?
— Не говорите, генерал. У меня такое ощущение, что предложи мне сейчас Сталин почётную капитуляцию, я капитулирую, что бы было меньше позора.
— Но, у нас есть козырь! Проект 'Манхеттен'! Надо разыграть его!
— Там до реализации ещё очень далеко.
— У русских нет флота!
— Если они создали такую армию, то флот они тоже построили или построят в кратчайшее время. А помните, Сталин сказал Гарриману: дайте мне зенитные орудия и алюминий, и я уничтожу Гитлера!
— Что‑то припоминаю, но с трудом. Мы же так и не дали этого. Триста самолётов и пять сотен устаревших танков. Ни одной единицы нашей техники мы так и не увидели.
— Я видел два Студебеккера и несколько Виллисов! — вставил Болен. — На правом фланге, во второй волне, к ним была прицеплена кухня, а виллисы буксировали миномёты.
— Угу! Значительный вклад в победу! — буркнул Маршалл. — Что вы можете за это попросить? Уж никак не меньше Гамбурга или Парижа!
- O, my god! И Париж тоже! — побледнел Болен. Его предки были евреями из Парижа.
— Я буду рад, если дело ограничится 'островом'! — сказал Президент.
— Сталин явно не простит Черчиллю его выходки с немцами. Совсем с головой перестал дружить бедный Винни. Под какой каток он сунулся! Засунут ведь, под дверь.