Войдя в дом, Эми увидела, что Бен и Мишель посреди гостиной отчаянно борются за пульт от телевизора. Бену исполнилось тринадцать, и совсем недавно он начал быстро расти. Пульт был у него в руках, и Бен держал его высоко над головой маленькой десятилетней Мишель, лишая ее какой бы то ни было возможности отобрать его даже при помощи отчаянных прыжков. Сознательно или случайно, она лишила своего брата преимущества, связанного с ростом, наступив на его босую ногу. Это заставило
Бена согнуться от боли и опустить руку. Мишель удачно воспользовалась моментом, и ее маленькие пальчики крепко обхватили желанный приз.
— Эй! — воскликнула Эми. — Остановитесь!
Однако перетягивание каната продолжилось, и Эми протянула к детям руку ладонью вверх.
— Дайте это мне, — потребовала она. — Если вы не можете поделить пульт, он будет моим.
— Нет, мама! — заскулили оба ребенка.
Эми посмотрела на них недобрым взглядом. Мишель немедленно отпустила пульт, а Бен угрюмо отдал его матери.
— Ты сделала уроки, Мишель?
— Мне ничего не задали, — ответила девочка с притворно сладкой, проказливой улыбкой.
— Тогда пойти почитай. Аты, Бен? Ты сделал уроки?
— Нет.
— Иди в свою комнату и займись ими.
— Но бабуля сказала, что ужин почти готов!
— Ты меня слышал.
Он поплелся к лестнице на второй этаж. Рядом на диване дремал Гарри, отец Эми, полностью безразличный к царившему вокруг него хаосу. Эми поставила свой портфель и направилась в кухню. Там, возле кухонной раковины, стояла ее седая, довольно хрупкая мама и методично мыла салат.
— А вот и ты! — воскликнула Зельда. — Ты сегодня припозднилась.
— Да. Это был длинный день — и не очень приятный.
— Мне кажется, что ты в последнее время не слишком довольна своей работой.
— Это правда.
— Почему? Что стряслось?
— Даже и не знаю. — Эми открыла холодильник, чтобы найти что-то для быстрого перекуса в ожидании ужина. — То есть я правда не знаю, что именно идет не так. Но творится что-то неладное, и, судя по всему, никто ничего не делает, чтобы навести порядок.
Мать Эми, которой недавно исполнилось восемьдесят четыре года, пожала худыми плечами.
— Ну ты же толковая девочка. Я уверена, что так или иначе ты решишь все проблемы.
Эми пропустила мимо ушей слово «девочка», так как знала — переубеждать маму в том, что она уже давно выросла, не имело никакого
смысла. Вместо этого она начала жадно бросать в рот одну виноградину за другой, будто не ела несколько дней. Эми поймала себя на мысли о том, что это нехороший знак. Испытывая стресс от работы, она всегда начинала переедать. После пары десятков ягод она заставила себя захлопнуть дверь холодильника и села на стул рядом с Зельдой.