— Да.
— Это была та самая женщина, которую вы раньше отвозили к дому номер 4889 на Милпас-драйв?
— Да, она самая.
— И вы утверждаете, что эта женщина — подсудимая на настоящем процессе?
— Да. Это она.
Клод Драмм обратился к Перри Мейсону:
— Можете приступить к перекрестному допросу.
Перри Мейсон слегка повысил голос:
— Подсудимая забыла платок в вашем такси?
— Да.
— Что вы с ним сделали?
— Показал вам, а вы велели положить его обратно в карман.
Клод Драмм издал смешок.
— Минуточку! — сказал Перри Мейсон. — Не нужно меня сюда припутывать.
— Так и не впутывайтесь, — возразил Клод Драмм.
Судья Маркхем постучал молоточком.
— Соблюдайте порядок! — произнес он. — Адвокат, вы хотите, чтобы ответ был вычеркнут из протокола?
— Да, — ответил Перри Мейсон, — я предлагаю его вычеркнуть на том основании, что он не соответствует заданному вопросу.
— Предложение отклонено, — решительно сказал судья Маркхем. — Суд считает, что он соответствовал заданному вопросу.
Помощник окружного прокурора расплылся в широкой улыбке.
— Не говорил ли вам помощник окружного прокурора, какие показания давать по настоящему делу? — спросил Перри Мейсон.
— Нет, сэр.
— Не говорил ли он, что, если я дам к тому хоть малейшую возможность, вам нужно показать, что вы отдали этот платок мне?
Свидетель смущенно поежился.
Клод Драмм взвился с яростным протестом, но судья Маркхем протест отклонил, и Сэм Марсон выдавил из себя:
— Ну, вообще-то он сказал, что сам не может спросить у меня, что именно вы мне говорили, но, если представится случай, хорошо бы рассказать про это присяжным.
— А не велел ли он вам также, — продолжал Перри Мейсон, — когда спросят, не является ли подсудимая той самой женщиной, которая села к вам вечером 17 октября, податься вперед и поглядеть на нее, так чтобы присяжные убедились, как внимательно вы рассматриваете ее лицо?
— Да, велел.
— По сути дела, вы ведь несколько раз видели подсудимую еще до того, как выступить здесь свидетелем. Вам ее показывали полицейские, вы видели ее в тюрьме и какое-то время уже знали, что именно она села в такси в тот вечер, разве не так?
— Пожалуй, и так, согласен.
— Значит, вам не было никакой необходимости подаваться вперед и разглядывать лицо подсудимой, прежде чем ответить на вопрос.
— Ну, — смутился Марсон, — мне так велели.
Улыбка на лице Клода Драмма увяла, он раздраженно нахмурился. Перри Мейсон неторопливо поднялся и, стоя, долгую минуту не сводил со свидетеля пристального взгляда.
— Вы абсолютно уверены, — спросил он, — что к вам в такси села подсудимая по настоящему делу?