Байвотер проглядел список и улыбнулся.
— Слушаюсь.
— Там значится некий Дим, — тихо сказал Тирион. — Скажите капитану, что никто не будет в обиде, если этого малого смоет за борт еще до Восточного Дозора.
— Говорят, в этих северных водах часто штормит, милорд. — Сир Джаселин откланялся и удалился, шурша плащом. По пути он наступил на парчовый плащ Слинта.
Тирион допил остатки дорнийского вина. Слуги сновали взад-вперед, убирая со стола. Вино он велел оставить. Когда они ушли, в зал тихо проскользнул Варис, пахнущий лавандой, в широких одеждах того же цвета.
— Все прошло прелестно, дражайший милорд.
— Почему же тогда у меня во рту такой мерзкий вкус? — Тирион прижал пальцы к вискам. — Я велел им бросить Аллара Дима в море, и мне очень хочется проделать то же самое с тобой.
— Исход мог бы вас разочаровать. Штормы приходят и уходят, волны плещут, большие рыбы пожирают малых, а я знай себе плыву. Могу я попробовать вино, которое так понравилось лорду Слинту?
Тирион хмуро указал ему на штоф. Варис наполнил чашу.
— А-ах. Сладкое, как лето. — Он сделал еще глоток. — Я чувствую, как оно поет у меня на языке.
— А я-то думал, что это за шум. Вели ему замолчать — у меня и без того голова лопается. Это была моя сестра — вот чего не сказал мне наипреданнейший лорд Янос. Это Серсея послала золотых плащей в тот бордель.
Варис нервно хихикнул — надо полагать, он знал это с самого начала.
— Ты знал, но молчал, — укорил его Тирион.
— Ваша дражайшая сестра, — сказал Варис скорбно — того и гляди заплачет. — Тяжело говорить такое человеку, милорд. Я не знал, как вы это воспримете. Могу я надеяться на ваше прощение?
— Нет, — рявкнул Тирион. — Будь ты проклят — и она с тобой вместе. — Он знал, что Серсею тронуть не сможет, даже если очень захочет, а он совсем не был уверен, что хочет этого. Но ему претило изображать из себя скомороха, наказывая мелкую сошку вроде Яноса Слинта и Аллара Дима, в то время как сестра продолжает свое жестокое дело. — Впредь говори мне все, что знаешь, лорд Варис. Все.
— Долго пришлось бы рассказывать, милорд, — лукаво улыбнулся евнух. — Я много чего знаю.
— Однако дитя спасти не сумел.
— Увы. Был еще один бастард, мальчик-подросток. Его я убрал из города от греха подальше… но мне, признаться, в голову не пришло, что и младенцу может грозить опасность. Девчушка, которой не было и года, дочь жалкой шлюхи… какой от нее мог быть вред?
— Она родилась от Роберта, — с горечью сказал Тирион. — Серсее, видимо, и этого было довольно.
— Да. Все это очень печально. Я горько виню себя за бедную малютку и за ее мать, такую юную и так любившую короля.