— Ты же понимаешь, что я не могу.
— Ты королева и можешь делать все, что захочешь. — Он погладил ее ногу. — Сколько ночей нам осталось?
Две. Всего две.
— Ты не хуже меня знаешь сколько. Следующая, потом еще одна, и конец.
— Давай поженимся — тогда каждая ночь будет наша.
Если бы она только могла. Кхал Дрого был ее солнцем и звездами, но он давно умер. Вспомнить, что значит любить и быть любимой, Дени помог Даарио, бравый ее капитан. Она была мертва, а он вернул ее к жизни, спала, а он ее разбудил. Но очень уж он осмелел в последнее время: после недавней вылазки бросил к ее ногам голову юнкайского вельможи и поцеловал у всех на виду — пришлось сиру Барристану его оттаскивать. Старый рыцарь был так разгневан, что Дени опасалась кровопролития.
— Нам нельзя пожениться, любимый. Ты знаешь.
— Что ж, выходи за Гиздара. Я подарю ему на свадьбу пару красивых рогов. Гискарцы любят рога, из собственных волос их начесывают. — Даарио натянул штаны — нижним бельем он пренебрегал.
— Когда я буду замужем, связь со мной приравняют к государственной измене. — Дени прикрыла грудь простыней.
— Пусть объявляют изменником, я готов. — Надев через голову голубой шелковый камзол, Даарио расправил бороду, перекрашенную ради Дени из пурпурной обратно в синюю — такой она была при первой их встрече. — Я пахну тобой, — усмехнулся он, нюхая пальцы.
Дени любила его сверкающий в улыбке золотой зуб, любила волосы у него на груди, его сильные руки, его смех. Любила, когда он, овладевая ею, смотрел ей прямо в глаза и произносил ее имя.
— Какой же ты красивый, — вырвалось у нее, пока он зашнуровывал свои высокие сапоги. Иногда это делала она, но с этим, как видно, тоже покончено.
— Недостаточно красивый, чтобы выйти за меня замуж. — Даарио снял висевший на стене пояс с мечом.
— Куда ты теперь пойдешь?
— В твой город. Выпью пару кружек, завяжу драку — давно не убивал никого. Надо бы, конечно, женишка твоего отыскать…
— Оставь Гиздара в покое! — Дени запустила в него подушкой.
— Как прикажет моя королева. У тебя нынче приемный день?
— Нет. Послезавтра королем станет Гиздар, вот пусть и принимает сам своих земляков.
— Ко двору приходят не одни его земляки. Как быть с теми, кого ты освободила?
— Да ты никак упрекаешь меня!
— Ты называешь их своими детьми — им нужна мать.
— Упрекаешь…
— Так, немножко, сердце мое. Ты ведь по-прежнему будешь допускать к себе горожан?
— Когда будет заключен мир — возможно.
— Это «когда» никогда не наступит. Возобнови приемы, прошу тебя. Мои новые бойцы, бывшие Сыны Ветра, не верят, что ты существуешь на самом деле. Они почти все выросли в Вестеросе, наслушались сказок о Таргариенах и хотят увидеть тебя своими глазами. Лягуха тебе даже подарок припас.