– Что?!
Такой самонадеянности, граничащей с детской наивностью, трудно было ожидать от человека, наделенного магической властью. Но мой враг верил своим словам. Когда он говорил, его ноздри раздувались и воспаленные глаза сверкали.
– Ты глупец, – сказал я тихо. – Извини, но ты просто болван, идиот, понятия не имеющий о том, что говоришь. Ты знаешь, сколько мясоедов заплатили жизнью за эти… бредни?
Перламутр на его кольце засветился ярче, и целый миг я думал, что это конец: сейчас он ударит.
Но он удержался. Факелы дымили. В помещении вся тяжелее становилось дышать.
– Где ты был сегодня после полудня? – тихо спросил маг. – Вернее, уже вчера… После полудня – и вечером?
– Ты все–таки решил «расследовать дело»?
– Отвечай.
– Я был за Холмами, шагов на сто правее тракта, на меже двух полей.
– Что ты там делал?
– Жил. Смотрел в небо. Спал.
– Кто–нибудь тебя видел?
– Не знаю. Мне не было дела ни до кого. И сам я никого не заметил, если ты об этом хочешь спросить… Барона убили в доме?
Он помолчал.
– Барона нашли… я нашел. В лесу. Недалеко отсюда. Он был один. Лежал лицом вниз. Я перевернул его… – маг задержал дыхание, заново переживая эту сцену. – Это было уже вечером, на закате. Он ушел в лес сразу после обеда, якобы охотиться, но не взял с собой оружия.
– Барон часто так делал?
– Нет, никогда.
Задумавшись, мой враг почти опустил руку с кольцом. Это, впрочем, не ввело меня в заблуждение: я же видел, как он сбил на лету арбалетную стрелу…
– Можешь показать мне это место?
– Зачем?
Я не сразу отозвался. Мне следовало верно сформулировать ответ – безо лжи. Но и правды мой собеседник не был достоин – он просто не смог бы ее понять.
– У нас обоих мало времени, – сказал я медленно. – Но мне хотелось бы знать, кто и почему убил барона.
Его глаза сверкнули. В этот момент я читал его мысли: маг рассчитывал, изобличив моего собрата–веснара, подвергнуть его так называемому «йолльскиму правосудию»; тогда я решил про себя: как только я догадаюсь, кто убийца – нанесу удар первым. Похороню себя вместе с магом – и с этим знанием.
* * *
Я не был в Холмовом двадцать три года. После большого пожара лес изменился до неузнаваемости. Я взбирался первым по крутому склону – по–прежнему со связанными за спиной руками. Слушал незнакомый, не внушающий доверия шорох, ловил ноздрями пропахший опасностью ветер. Позади меня шагал маг: я чувствовал, как его кольцо смотрит мне в затылок.
Ночь сменялась рассветом.
Мои ноздри дернулись. Не успев сообразить, откуда вонь, я замер, всматриваясь в предутреннюю муть. Источник запаха обнаружился почти под ногами: это были останки некогда живого и теплокровного существа. Обглоданные кости, клочья меха, запекшаяся кровь.