В комнате Андреев огляделся. У стены стоял новый сервант, ковер на полу обновили, и в углу появился новый телевизор. Василий Трофимович кивнул головой Николаеву на диван за его спиной, тот сел и положил автомат на колени.
Жена хозяина быстро принесла чай и сладости. От более серьезного угощения Андреев отказался. Чеченец начал расспрашивать о здоровье подполковника, его семье и детях. Он вел себя так, как будто они расстались вчера. Андреев быстро ответил на его вопросы и сам в свою очередь поинтересовался здоровьем и семьей хозяина.
– Все хорошо, Василий Трофимович, – произнес бывший бригадир, с которым Андреев неоднократно договаривался о поставках овощей и мяса в военный городок, давая взамен своих солдат на различные сельхозработы.
Подполковник кивнул и, зная, что чеченец ни за что не спросит у него о цели визита первым, проговорил:
– Арби, я сейчас командую батальоном, который подошел к вашему селу. Не знаю, сколько мы тут будем находиться, но хотел бы договориться о некоторых вещах.
Чеченец кивнул и неторопливо налил еще чаю гостю и себе. Он не удивился.
– Я бы не хотел первым начинать военные действия.
Андреев внимательно посмотрел в глаза хозяину дома. Тот не отвел взгляд. Комбат продолжил:
– А они вполне могут быть. Ты сам знаешь, как сейчас настроена молодежь. Им бы только пострелять и повоевать.
Хозяин дома горестно покачал головой, выражая сожаление, и поднес к лицу чашку, скрывая выражение глаз. Василий Трофимович вполне допускал, что сейчас он распивает чаи с местным лидером боевиков. Бригадир всегда был заметен в колхозе своим сильным характером, люди уважали его и прислушивались к его мнению. Нередко он советовал председателю, как ему поступить в той или иной ситуации. В стороне от происходящих в республике событий такой человек остаться не мог, он займет ту или иную сторону и начнет активно проводить свою политику всеми доступными средствами, невзирая на их законность. Характера ему на это хватало. Именно поэтому комбат, после недолгих размышлений, приехал именно сюда. Василий Трофимович поставил на стол чашку (бесшумно подошедшая женщина снова наполнила ее ароматным темным напитком, опустила туда лимон, затем быстро отошла) и тихо произнес, глядя на яркий цветок, нарисованный на боку объемной чашки хозяина:
– Если нас начнут обстреливать, я отдам приказ на открытие огня.
Рука, державшая чашку, крепко сжала ручку. Бригадир пил, не торопясь. Главное было сказано, добавить нечего, и Андреев стал маленькими глотками отхлебывать горячий чай. «Я все угадал правильно, – угрюмо подумал комбат. – Он в боевиках... Даже не удивился, не спросил, почему я именно к нему приехал... Интересно, когда его убьют?» – вдруг мелькнула у него мысль.