– Тогда, я уверен, нам и беседовать об этой аварии больше нечего, – рубанул психоаналитик.
– Как раз наоборот, – таинственно поправил капитан; от своей привычки говорить загадками он не собирался отказываться.
– И у вас есть полномочия? – насторожился Лаврентьев.
– Нет. Этого нет. Дело закрыто, и вы вправе послать меня подальше. Официально я не могу ничего поделать. Но я хотел бы поговорить с вами как раз в приватной беседе.
– Да? А зачем?
– Видите ли, мне кажется, информация, которая имеется у меня, может вас заинтересовать. Очень заинтересовать. Вы не думайте, что я некий зацикленный идиот, решивший терроризировать вас этой аварией. Нет. Просто случившаяся трагедия с вашей женой несколько необычна. Не в том, что произошло дорожно-транспортное происшествие. В мокрую погоду аварии не редкость. Но в этом случае...
– И что в этом случае? – нервничал Лаврентьев.
– Здесь просто клубок странностей. Очень интересных. И просто невероятных.
– Таких, что вы никак не можете забыть об этом деле?
– Да, наверное. Оно никак не выходит у меня из головы.
– Жаль. Очень жаль. Потому как я эту аварию нахожу совсем неинтересной. Для меня она даже очень трагична.
– Я вас прекрасно понимаю.
– В таком случае я могу отказаться от разговора с вами?
– Можете. Вы даже вправе сообщить о моем недопустимом поведении начальнику ГИБДД. И меня, конечно, за мою настырность по головке не погладят. Но... Я уже говорил, что у меня дел и так хватает. Просто так я бы к вам не заявился. Поэтому предлагаю вам выслушать меня. Уверяю, информация заслуживает внимания. Впрочем, вы ничего не теряете. Выслушаете, а там решите.
Интересно. Лаврентьев хмыкнул про себя. За любую информацию нужно платить. И психоаналитик был сейчас уверен, что этот маленький человек из ГИБДД именно ради денег и явился сюда. Разнюхал что-то. Знает, что он, Лаврентьев, довольно состоятелен, и решил поживиться. Психоаналитик был убежден: все эти законники продажные твари, начиная с ведомственных «шишек».
Он смотрел на капитана, все больше хмурясь. Желание послать подальше этого не в меру ретивого служаку было очень уж велико. Однако капитан сумел и заинтриговать его. Что-то ведь знал. Что? Не просто же так приперся сюда. Клубок. Интересная метафора. А Рита... Воспоминание о жене заставило его вздрогнуть.
– Хорошо, – неожиданно твердо, даже для себя самого, проговорил Лаврентьев.
На лице у капитана вновь заиграла довольная улыбка. Он словно бы этого ответа и ожидал.
– Где бы мы могли присесть? – Смолячков обвел взглядом территорию в поисках скамейки.