– Не стреляй, – взмолился Константин. – Такую махину из нашего пугача не уложишь.
– А я в упор, – сказал Рогач, поднимая пистолет. – Раз – и в дамки.
– Патроны отсырели. Не дури.
– Без жратвы так и так подохнем.
Рогач прицелился. Медведь молча смотрел на него, поводя влажным носом из стороны в сторону.
Клац! Выстрел не получился. С замиранием сердца Константин увидел, как медведь медленно поднимается на задние лапы. Он походил на коротконогого гиганта, обрядившегося в звериную шкуру. Смотреть на него было жутко. Казалось, он был раза в три выше человека. А может, в четыре. Или в пять. Из его раскрытой пасти валил пар.
Он издал короткий рев, похожий на стон. Рогач передернул затвор.
– Не вздумай, – прошептал Константин. – Замри. Если его не трогать, уйдет.
– Не уйдет, – сказал Рогач. И нажал на спусковой крючок.
Клац! Второй патрон тоже не сработал. Медведь рявкнул и с неожиданным проворством пошел на людей, косолапо переставляя задние лапы. Передние были угрожающе подняты. Пуговичные глаза зверя сверкали, как будто в них были вмонтированы электрические лампочки. Шерсть на его груди свалялась и торчала неопрятными клочьями. Когти блестели, словно покрытые черным лаком.
– Куда прешь! – завопил Рогач, словно имел дело не с диким зверем, а с дворнягой или коровой.
Пятясь, он снова передернул затвор. Его лицо перекосилось и сделалось белым, как гипсовая маска. Впервые в жизни Константин видел перед собой человека, который точно знал, что вот-вот умрет, но ничего не делал для того, чтобы избежать смерти. Это было страшно. Так страшно, что Константин оцепенел, не в силах пошевелить хотя бы пальцем.
Бах! В сумеречном лесу выстрел прозвучал неправдоподобно громко. Медведь опустился на все четыре лапы и опять вздыбился, мотая лобастой башкой. Было непонятно, куда попал Рогач, но это было не важно. Пуля причинила медведю вреда не больше, чем укус пчелы. Издав оглушительный рев, он кинулся на Рогача.
Тот побежал задом наперед, держа перед собой бесполезный пистолет. Вышедший из ступора Константин закричал, отвлекая на себя внимание зверя. Медведь отмахнулся от него своей чудовищной лапой, словно от назойливой мухи. Удар был такой силы, что Константин пролетел кувырком через всю поляну. Левая половина лица горела, как ошпаренная кипятком. Теряя сознание, он увидел, как медведь наваливается на визжащего Рогача.
Вопли становились все тише, рычание сделалось утробным. Здоровенный зад медведя загораживал происходящее, но Константин был только рад этому. Он не видел, как зверь терзает жертву клыками и когтями, он слышал только отвратительный хруст и чавканье, от которых волосы становились дыбом. Рогач уже не кричал. Только его ноги, выглядывающие из-за мохнатой туши, слегка подрагивали.