Первый хахаль, подпив шампанского, назвался бандитом и принялся корчить из себя крутого, но быстро сник, когда Мария поинтересовалась, сколько патронов вмещается в магазине «макарова»… А «токарева»?.. а «стечкина»? Она сразу же утратила к нему интерес и выставила его из гостиничного номера, который всегда снимала на время свиданий.
Второй любовничек на поверку оказался бывшим полицейским, отсидевшим три года за вымогательство. Им Мария сперва заинтересовалась и даже устроила ему небольшую проверку. Услышав, что в гостиницу вот-вот может нагрянуть ее ревнивый муж, экс-полицейский занервничал и ретировался, сославшись на какие-то неотложные дела.
И вот теперь третий. Болосов чувствовал, что на этот раз узнает нечто любопытное. Потому что Мария исчерпала свой традиционный набор вопросов и принялась рассказывать сама.
Это был крайне увлекательный рассказ. Настолько увлекательный, что у Болосова перехватило дыхание…
Вернувшись из душа, Мария обмотала бедра полотенцем и попросила у Константина сигарету. Он ответил, что не курит.
– Странно, – сказала она.
– Что же здесь странного?
– Такие мужчины, как ты, обычно не слишком заботятся о своем здоровье.
– Значит, я не тот мужчина, за которого ты меня приняла, – сказал Константин.
– Тот, – убежденно произнесла Мария.
«Пора сваливать отсюда, – подумал Рощин. – Получил свое – и уходи. Эта дама опасна, разве не понятно? Постоянно мутит что-то, недоговаривает, шифруется… Ох, втянет она тебя в какую-нибудь авантюру, Костя! Беги, пока не поздно».
Он взглянул на Марию. Она расправила плечи, давая ему возможность полюбоваться своим безукоризненным бюстом. Он отвел глаза. Плотских утех ему вполне хватило. Не хватало чего-то другого. Наверное, душевного тепла, как ни банально это звучало. Ему очень нравилась эта женщина. Так сильно, что он отказывался прислушиваться к внутреннему голосу, кричащему об опасности. Было ли это любовью? Константин не знал. Не доводилось ему прежде испытывать к женщине те чувства, которые вызывала у него Мария.
– Что дальше? – спросил он напрямик.
– Ты о чем? – она округлила подведенные глаза.
– О нас.
– Это зависит от обстоятельств, – туманно ответила Мария.
– Каких?
– Все-таки решил устроить мне допрос с пристрастием… А я-то думала, что смогу тебя вымотать.
– Не сегодня. У меня давно не было женщины.
– А у меня – мужчины. Настоящего, я имею в виду.
Уронив полотенце, она встала, подошла к зеркалу, достала из сумки щетку и принялась расчесываться.
– Ты интересовался, как умер мой сын, – обронила она через плечо.
За окном серели сумерки, но свет Мария не зажигала. Собрала волосы на затылке в пучок, ловко перетянула эластичной лентой, заправила выбившиеся пряди за уши. Все это время Константин хранил молчание, словно боясь спугнуть птицу, впорхнувшую в комнату.