XI.
Джордж Винтон и второй рулевой - сержант Вильямс сидят рядом у двойного руля. В закрытой кабине летчика уютно. Отопление действует хорошо, сюда не проникает холодная режущая струя воздуха. Утреннее солнце поднимается выше и начинает светить в их стеклянный дворец. Становится жарко. На большой высоте солнечные лучи очень горячи.
- Курорт горного воздуха, - пошутил командир самолета Г-46 Краули.
Винтон передает Вильямсу руль и вытаскивает термос с какао. Часы показывают 6 ч. 48 м. Они уже летят три часа, и Винтон с аппетитом съедает один из бутербродов, полученных вчера вечером из офицерской столовой.
До сих пор полет был только прогулкой. Они обменялись несколькими мимолетными очередями с двумя группами неприятельских истребителей - и только. Они умело сохранили свое место в эскадрилье. Бомбы были сброшены своевременно, должно быть Клеменс прицелился мастерски.
Теперь они мирно гудели над залитым солнцем Артуа. Через час эскадрильи будут над милым Ламаншем, а еще через полчаса - на родном аэродроме.
И это война? Винтон представлял ее себе гораздо романтичнее. Он совсем не чувствовал себя героем. Откуда же взялись страшные рассказы старых летчиков, участников мировой войны, о воздушных боях, о раненом летчике, собравшем последние силы и совершающем с мертвым наблюдателем посадку на поле, покрытое воронками, об отвратительном обстреле из зенитных пушек, о разбитых рулях... Да, старики просто забавлялись, изумляя молодежь рассказами о своих воздушных приключениях, и сильно прикрашивали свои подвиги, пользуясь ее наивностью.
Все же надо отдать старикам справедливость, - им трудно было работать. Летчик при ледяном ветре сидел в узком открытом самолете, обмораживая себе щеки, нос и концы пальцев. Он был одновременно обязан смотреть во все стороны, управлять, стрелять, фотографировать, ориентироваться, смотреть за мотором и работать на радиоприборе...
Насколько все это упростилось теперь! Надо только управлять по курсу, который указывает компас, сохранять дистанцию и интервалы. Сначала это казалось страшно трудно, но после тренировки достигалось без особого труда. Незначительным изменением подачи газа, легким нажимом педали можно было сохранить свое место с точностью до одного метра.
На доске с приборами одним взглядом можно прочесть число оборотов мотора, скорость и высоту. В отношении горизонта жироскопическое приспособление постоянно показывает положение самолета к поперечной и продольной оси. Для ориентировки естественный горизонт не нужен. С одинаковым успехом можно лететь и ночью, и в облаках, и днем при голубом небе. Об остальном летчику заботиться не надо; для моторов имеются механики, радиослужбу несут радисты, аэронавигацией занимаются наблюдатели, а всем этим сложным механизмом - всем самолетом Г - управляет командир. Серьезные трудности представляли лишь полеты на больших высотах, но и тут имелись специальные кислородные приборы, которыми можно было пользоваться при надобности.