Яков, качая головой, повернулся к нему.
— Ты, Кирилл, прости, пожалуйста, какой-то хиппи волосатый. Полагаешь, если сам разболтанный, так и все такие же? Не понимаешь, что есть люди с дисциплиной, ответственностью за других, с моралью, в конце концов. Не одни трусы и паникеры.
Кирилл на «хиппи» не обиделся, его вообще трудно было оскорбить — не очень-то он прислушивался к чужому мнению о себе.
— Ясно, что не одни, — согласился он. — Но их хватает. Нет, постреляли, конечно, какое-то сопротивление оказали, но в целом, если варханы такое уже проделывали, а мне именно так кажется, если у них все схвачено, обкатано, а для наших это впервые, если такое вот невероятное в городе происходит, то сопротивление захлебнется… Уже захлебнулось.
— Вероятное — невероятное… Если обнаружился противник, захватчик, то военные его уничтожать будут, а не раздумывать о невероятном. У среднестатистического солдата, Кир, равно как и сержанта, майора или капитана с воображением не очень. Поэтому реакция не такая, как вот у тебя, да и у меня тоже. Они про «странное» и «фантастичное» особо размышлять не будут.
— Ну короче — вот! — устав от спора, Кирилл махнул рукой вокруг. — Я вижу то, что вижу. Ты, может, что-то другое видишь? Нет? Ну так и хватит болтать.
Он раскрыл железный ящик.
— О, инструменты. Нужны нам инструменты, Афанасьевич?
— Nique ta mère! — выпалил Яков. Смысл был непонятен, но он явно ругался.
— Что? — спросил Кир.
— Мать вашу, вот что! Это на французском… не обращай внимания, из меня иногда само выскакивает. Что ты там говорил — инструменты? Где?
Он оглянулся, и Кир ногой подпихнул к нему ящик, где лежали плоскогубцы, набор отверток, ключи и прочее в том же духе.
— Отнеси, наверное, в повозку, сейчас таким лучше не разбрасываться. Прав ты, я действительно болтаю много — просто потому, что растерян. Пойду разведаю обстановку.
Кир встал со стула, поднял ящик.
— Какую еще обстановку?
— Вокзальную. И в подземном переходе вон, где метро. Хотя там, наверное, тоже закрыто. В общем, я туда и обратно. Ты ящик положи, только тихо, не звякая, и Маруське корму задай. Видишь, она мордой в борт тычется. И назад, чтобы видеть, когда я знак дам. Давай, Кир Иванович, время дорого, нам дальше надо, уже недалеко осталось.
Яков через пролом вылез из киоска и быстро пошел в сторону подземного перехода, откуда можно было попасть на станцию метро «Савёловская». Рано утром по дороге они миновали «Тимирязевскую» с «Дмитровской», и входы были перекрыты тяжелыми гермозатворами. Яков объяснил, что большинство станций метро при необходимости превращаются в бомбоубежища, и там, внизу, возможно, сидит сейчас куча народу. Или, наоборот, мало совсем — попробуй разберись, если снаружи к ним не достучаться.