— Неправда!
— Черт побери, ты знаешь, что все было именно так! Ты всегда была готова на все, лишь бы исполнить свои дурацкие прихоти. Я знаю, почему ты так сюсюкаешь с отцом, — тебе просто нужны деньги!
— Деньги на благотворительные цели! — Сузен кипела от возмущения: все, что говорил Марк, было чудовищно несправедливо.
— Ладно, мне в конце концов нет дела до этого. Лишь бы ты не досаждала Ричарду. И прошу тебя, Сью, проявить хоть немного уважения к моей матери.
У нее сдавило грудь и перехватило горло от гнева. Подняв голову, она встретилась с его безжалостным взглядом и чуть не заплакала от бессильной ярости.
— О, я прекрасно тебя понимаю! — воскликнула она с ожесточением, дрожа всем телом. — Своего отца ты потерял, потому что твоя мать решила, что мой отец более выгодная партия. И ты согласился на эту замену!
Тихо выругавшись, Марк придвинулся к ней.
— Когда-нибудь… — прошипел он сквозь зубы, и, сама того не заметив, Сузен вдруг оказалась в тисках его рук, как беспомощная пташка в когтях хищника.
Она попыталась вырваться, но тут Марк склонился над ней и поцеловал в губы. Это был не тот теплый, трепетный поцелуй, полный любви и нежности, память о котором еще жила в ней. Нет, это был жестокий поцелуй насильника, без намека на ласку.
Сузен задохнулась. Она знала, что должна ненавидеть этого человека… и не могла. Сердце бешено колотилось в груди, его удары отдавались в висках.
— Сью, — прошептал Марк хрипло, оторвавшись от ее губ. — Зачем ты делаешь это со мной? Зачем?
Девушка с ужасом почувствовала, как слабеет податливое тело. Но, нет, она не могла позволить ему еще раз одурачить ее. Резко оттолкнув Марка, Сузен вырвалась из его рук и посмотрела ему прямо в глаза.
— Оставь меня в покое! — выдохнула она.
— Не могу, Сью, как бы мне этого ни хотелось. Ты же видишь, я не доверяю тебе.
Его белые зубы сверкали в широкой улыбке, но в этой улыбке не было ни тепла, ни радости. Быстро повернувшись, он зашагал прочь.
Сузен благодарила небо за то, что Марк с головой ушел в работу. Он был так занят, что они почти не виделись — разве только за обедом и ужином, когда собиралась вся семья, но тогда напряженность между ними не так бросалась в глаза.
Зато все более натянутыми становились ее отношения с мачехой. Сузен очень хотелось взять на себя заботу об отце, и это стало постоянным источником трений между нею и Бет, которая не оставляла Ричарда ни на минуту с тех пор, как врачи поставили диагноз.
— Позвольте, я сделаю это сама, — сказала Сузен однажды после обеда, когда мачеха встала, чтобы приготовить отцу чай.