— Это первые слова в моей жизни, — проговорил конь, — а откуда они у меня взялись — не могу вам объяснить, и не просите. В хорошенькую передрягу вы меня втянули, нечего сказать.
— Мы ведь и сами в нее попали, — примирительно произнесла Дороти. — Не волнуйся, очень скоро это чем-нибудь да закончится.
— Еще бы, — проворчал конь, — боюсь только, конец будет не из веселых.
Зеба била дрожь. Все происходящее было ужасно, фантастично и решительно не укладывалось в голове — легко ли тут не пасть духом!
Вскоре они приблизились почти вплотную к пылающим цветным светилам и проплыли мимо них. Свет стал такой яркий и так резал глаза, что дети закрыли лица руками, чтобы не ослепнуть.
Жара, однако, совсем не ощущалось, и, когда верх коляски укрыл их от пронзительных лучей, мальчик и девочка снова смогли открыть глаза.
— Должны же мы когда-то добраться до дна, — сказал Зеб с глубоким вздохом. — Не можем мы падать вечно.
— Конечно, нет, — согласилась Дороти. — Думаю, мы теперь примерно посередине Земли и не иначе как вот-вот выпадем с противоположной стороны. Ничего себе дыра, а?
— Здорово глубокая, — поддакнул мальчик.
— Там внизу что-то виднеется, — объявил вдруг конь. При этих словах оба пассажира выглянули из коляски и посмотрели вниз. И точно, под ними, уже не особенно далеко, лежала земля. Но падали они теперь очень медленно — так медленно, что это едва ли можно было назвать падением, — и поэтому у них было предостаточно времени, чтобы успокоиться и оглядеться вокруг.
Под ними лежали равнины и горы, озера и реки, очень похожие на те, что встречаются на поверхности Земли, однако вся панорама была чудно окрашена пестрыми лучами шести светил. Тут и там виднелись группы домов, сооруженных, похоже, из чистого стекла — уж очень ярко они блестели.
— Я уверена, что бояться нам пока нечего, — бодро сказала Дороти. — Мы спускаемся так медленно, что не можем разбиться при приземлении, а местность премиленькая.
— Но мы же никогда не вернемся домой, — простонал Зеб.
— А ты не загадывай, — возразила девочка, — да и стоит ли об этом беспокоиться теперь, Зеб? Сделать мы все равно пока ничего не можем, а ведь нет ничего глупее, чем горевать понапрасну.
Мальчик замолчал, вполне убежденный столь разумными словами, и вскоре оба, забыв обо всем, уже разглядывали странные картины, развертывающиеся перед ними. Они падали прямо в центр большого города, в котором было много высоких зданий со стеклянными башнями и остроконечными шпилями. Шпили напоминали наконечники огромных копий, и упасть на один из них было бы куда как несладко.