Он ждал, пока Глория сядет. Девушка вздохнула, пытаясь собрать мысли воедино и заодно заставить двигаться одеревеневшие ноги. Когда она опустилась в кресло, Ник снял все с подноса и положил алый цветок гибискуса рядом с ее бокалом. Она поклялась себе, что только пригубит шампанское.
Николас сел напротив своей гостьи и ухмыльнулся. В его глазах читалось предвкушение удовольствия. Это мгновенно навело Глорию на мысль, что вряд ли только лишь предстоящее смакование фруктов могло вызвать в Галанакисе подобную эйфорию. Главным источником наслаждения, по-видимому, должна была стать она сама. Он готовился сделать ее своей добычей.
— Думаю, нам стоит начать с короля и королевы тропических фруктов, плодов любви, как их еще называют. — Он положил на ее тарелку два кусочка, указывая на каждый из них. Король — дуриан, королева — мангостин.
Дуриан по вкусу напоминал медовое яблоко, но оказалось гораздо богаче по аромату. Глория предпочла более утонченный вкус кисло-сладкого кусочка мангостина.
— Мне больше нравится королева, — призналась она.
— Возможно, но у короля более насыщенный вкус. Однако чем больше его ешь, тем больше хочется.
Может, он намекал на себя? Николас внимательно наблюдал за тем, как она долька за долькой пробовала фрукты.
— При такой жаре шампанское быстро согревается, так что не будем своей медлительностью портить превосходный напиток, — посоветовал он, поднимая свой бокал и кивком приглашая ее сделать то же самое.
Пока он пил, Глория сквозь густые ресницы неотрывно смотрела на его рот, гадая, каков на вкус будет поцелуй.
— Теперь настала очередь попробовать ланган. Он родом из Китая.
Так и продолжалось: экзотическое имя — экзотический вкус. А Глории приходили на ум мысли об эротике, а не об экзотике. Было много сексуальной интимности в том, что они разделяли праздник вкусовых наслаждений. Это было словно возбуждающее путешествие навстречу предстоящему открытию… Возбуждающее во многих отношениях!
Николас Галанакис… Этот дерзкий и обаятельный тип воплощал в себе многое из того, о чем ей приходилось лишь мечтать в своей собственной жизни. И внезапно возникшее желание, чтобы именно он заполнил образовавшиеся за все эти годы зияющие пустоты, становилось сильнее и сильнее. Младший представитель рода Галанакисов оказался самым сексуальным мужчиной из всех тех, кого ей доводилось когда-либо встречать. И, в отличие от нее, он был завершенным человеком.
Возможно, таково было воспитание в этой семье. С ранних лет в мальчиках развивали ответственность, поскольку от этого качества во многом зависело дальнейшее процветание семейного бизнеса. Нику и его братьям не требовалось разъяснять такие понятия, как чувство корней, родственная преемственность. Сама же Глория страдала от того, что ей пока не посчастливилось найти свое место в жизни. И сейчас она отчетливо поняла, что всей душой желает, чтобы этот прекрасный дом стал ее счастливой обителью, чтобы Николас Галанакис пригласил ее в свою жизнь.