— У Эдны нет рыжих волос и светлой кожи, — коротко возразил Ник.
Дороти недоуменно посмотрела на внука.
— А что в этом такого страшного?
Он сделал неопределенный жест рукой и поморщился.
— Обгорит или получит солнечный удар. Глория точно не подходит для…
— И ты думаешь, что мисс Прайс не сможет справиться с такой ерундой? — спросила Дороти, не скрывая насмешки. — Ты ведь читал книгу, которую она написала о своем отце, не так ли?
— Да, читал, — резко ответил он, не желая больше говорить об этом.
— Тогда разве тебе не пришло в голову, что Глория смогла многого добиться в жизни? — Дороти уже жалела, что затеяла с внуком этот разговор, поскольку тот не понимает очевидных истин. — С удивительной и бесстрашной предприимчивостью девушка справилась с громадными трудностями.
— По-моему, она потратила свои детство и юность на бесплодные переживания. — В глазах Николаса вспыхнуло негодование.
— Ребенок не думает о себе и о цене, которую платит за поступки родителей. Но сейчас мы говорим о семейных узах. Ты разочаровал меня своим непониманием, Николас.
В его взоре вспыхнула неприкрытая ярость. Он упрямо тряхнул головой и произнес:
— Не хочу больше обсуждать Глорию Прайс. У меня вылет завтра утром. Так что спокойной ночи Дороти, Эмили…
Николас вышел, высоко держа голову, и даже не взглянул на танцующих. Старая женщина больше не сомневалась, что ему не хочется связывать себя серьезными отношениями с Глорией. Но почему? Неужели свобода так много значит для него?
— Он очень зол, — пробормотала Эмили.
Миссис Галанаки вздохнула.
— Я вышла из себя. Что он такое нес, Эмили? — Она повернулась к своей подруге.
Та всплеснула руками.
— Думаю, он сильно задет, но ему не хочется это признавать. Николас всегда был таким. Шутит над тем, что на самом деле его ранит.
— Сейчас он не шутил.
— Повторяю, это может означать только одно, его сильно задели.
— Они оба пострадали и обижены. — Дороти озабоченно покачала головой. — Вопрос в том, удастся ли им пройти через это испытание? Может быть, я сегодня все же разрушила барьеры предубеждения в голове своего младшего внука? Но сумеет ли он разрушить те же барьеры в голове Глории? — Ее глаза лихорадочно блестели от разочарования. — Ведь подобное не в моей власти. Только сам он может сделать это. Если, конечно, очень сильно захочет.