– Поначалу старался абстрагироваться. Подходил к вопросу с точки зрения долга. А потом, наверное, привык. К тому же больного легко пожалеть, какой бы он ни был скотиной. Больные все страдают.
– Пожалеть... – Гусев покивал своим мыслям. – Пожалеть...
– Я, кажется, понимаю, – догадался врач. – У вас схожая проблема?
Гусев замялся.
– Да как сказать, – пробормотал он. – Вряд ли. Медик иногда вынужден жестко себя вести с пациентом, даже причинить ему боль, чтобы тот потом выздоровел. А мне... А нам приходится делать больно одному человеку, чтобы стало хорошо другим.
– Не вижу особой разницы, – твердо сказал врач.
– Наверное, она в том, что мы специально учимся не жалеть своих клиентов. Даже провоцируем их на драку, чтобы не было стыдно. А мне кажется...
– Еще бы вы их жалели! – перебил врач. – Так и рехнуться недолго.
«Вот оно, новое поколение, – мелькнуло у Гусева. – Допрыгались. А рассказать моему старику – помрет от счастья. Нет, ошибся я, таких нам даром не надо...»
– Вы еще молодой. Сколько вам, простите?
– Двадцать два.
– У-у... – Гусев улыбнулся. – Все бы отдал на свете, чтобы мне сейчас было двадцать два.
– А вам где-то сорок? Но в любом случае вы мне нисколько не противны, коллега. Ну, я ответил на вопрос, не так ли?
Гусев задумчиво кивнул, выбрался из фургона и остановился, придержав дверь.
– Вы гораздо проницательнее, чем мне показалось на первый взгляд, – сказал он. – Я действительно хотел убедиться, что не противен вам. Спасибо за помощь, спасибо за внимание. Совет хотите? Полезный для жизни. Никогда, понимаете, ни при каких обстоятельствах не называйте выбраковщика «коллегой». Мы с вами оба работаем на государство, но заняты совершенно разным делом.
– Отнюдь. Мы оба лечим, – не согласился врач.
– Вам, юноша, с такими взглядами нужно работать в АСБ, – фыркнул Гусев, – а не пьяных по улицам собирать.
– Но я буду работать в АСБ. Уже через год. Меня берут стажером в медслужбу. Так что, может, еще увидимся.
– А-а... Ну да. Конечно. Понятно. – Гусев захлопнул дверцу и ушел прочь.
Обычно Гусев, выходя на улицу и погружаясь в мир людей, привычно входил в состояние легкой настороженности, готовый мгновенно среагировать на тревожный сигнал, он будто ощупывал пространство вокруг – нет ли где непорядка, не обижают ли кого. Но после беседы с не в меру ретивым наркологом Гусев погрузился в себя. На эскалаторе он смотрел под ноги, и искомый непорядок заметил, когда уже проезжал мимо. А в эпицентре непорядка молча страдало обиженное существо.
Возле будки дежурного стояли несколько человек, глядя куда-то вниз, на «гребенку» правого эскалатора, который сейчас был остановлен. Сам дежурный почему-то отсутствовал