В начале февраля следующего года «Мертвая голова» вместе с пятью армейскими пехотными дивизиями и многочисленными отдельными подразделениями была полностью окружена в снегах под городом Демянском. Фюрер не позволил отступить, и противник, провалив фланги немецкой обороны южнее и севернее города, сомкнул кольцо позади него. Казалось, что мороз должен сделать невозможным ведение дальнейших боевых действий с обеих сторон, но русские беспрестанно атаковали и обстреливали окруженную группировку, командование которой принял генерал фон Алефельдт. Три советские армии, не считаясь с собственными потерями, наносили по плацдарму со стотысячным немецким гарнизоном удар за ударом. Связь с основными силами осуществлялась только посредством воздушного моста, и если бы его не было…
Наступили недели нечеловеческих испытаний. Снаряды не брали промерзшую землю, разбрасывая лишь снег и обломки, именно обломки, непогребенных, заледенелых трупов. Были часы, когда Ротманн не верил даже в один шанс из тысячи, что выживет в этом ледяном аду. Он рассмеялся бы в лицо любому, кто сказал бы, что это еще возможно. Но когда на позициях появлялся хромающий Эйке, желание драться и уцелеть вновь возвращалось.
Однажды во время яростной танковой атаки противника одинокая русская «тридцатьчетверка» прорвалась до второй линии обороны. Достигнув траншеи, она развернулась и, взметая снег, пошла прямо вдоль нее. Гусеницы с лязгом проносились над падающими на дно окопа солдатами. Правая шла по брустверу, левая – по задней кромке. Свернуть без риска провалиться одним боком в траншею танк уже не мог. Ему ничего не оставалось, как, давя пулеметные ячейки и тех, кто не успел спрятаться, двигаться вперед.
Оказавшийся в этом окопе Отто Ротманн едва успел стащить растерявшегося пулеметчика и его «МГ-34» с бруствера и броситься вниз. Промерзшая земля, прочная, как бетон, не обрушивалась под многотонной машиной. Упавших только припорашивало снегом. Когда танк прошел дальше, Ротманн вскочил, вытряхивая снежную пыль из-за шиворота и посмотрел ему вслед. В это мгновение «тридцатьчетверка» неожиданно провалилась вниз, и верх ее башни стал почти вровень с землей.
Перекрытие оказавшегося на пути блиндажа, на котором экипаж хотел развернуться, не выдержало и вместе с машиной рухнуло, раздавив находившихся внизу раненых и обмороженных из соседнего артдивизиона. Поскребя под собой гусеницами, танк заглох. Его пушка оказалась зажатой между обломками вздыбленных бревен, и башня была лишена возможности повернуться.
Бой на этом участке затих. Все, кто были рядом, смотрели на попавший в ловушку танк, медленно подходя ближе. Кто-то достал гранаты, но прозвучала команда ничего не предпринимать. К танку приставили автоматчиков с заданием пленить или в случае сопротивления уничтожить экипаж. Но время шло, а никто не пытался выбраться наружу.