Лаврова всегда поражало как легкомыслие многих потенциальных жертв отморозков, так и безнаказанность последних. Уже не раз, встречая в прессе материалы на подобные темы, он с недоумением воспринимал повествования о смешных приговорах, вынесенных виновным в унижении, увечье, а то и гибели людей.
«...Вот, пожалуйста, далеко ходить не надо. Если бы с этими пигалицами что-то случилось, виновных нашли бы вряд ли...» – с оттенком сарказма мысленно резюмировал Андрей.
В этот момент кто-то довольно бесцеремонно похлопал его по ноге. Взглянув в сторону прохода, он увидел какого-то бесцветного типа с пустым взглядом.
– Разговор есть. Выйдем? – столь же бесцветно и тускло предложил тот.
– Выйдем... – словно ничего особенного для себя не держа и в мыслях, ответил Лавров, спрыгивая вниз.
Все соседи по его отсеку и молодая пара, сидевшая на боковых местах напротив, сразу же притихли, понимая, что приглашают этого крепкого, видного собой молодого мужчину вовсе не на дружеские посиделки. «Бесцветный», несмотря на свою совершенно серую заурядность, тем не менее нес в себе что-то угрожающее и даже зловещее. Дама, прижимая руки к груди, с оттенком боязни в голосе известила:
– Я сейчас же вызываю милицию!
«Бесцветный», равнодушно покосившись в ее сторону взглядом вяленой воблы, скучновато обронил:
– Не стоит усугублять! А то не пришлось бы потом пожалеть об этом...
Парень, сидевший на «боковушке», видимо, решив вмешаться в происходящее, начал подниматься со своего места. Однако его спутница – скорее всего, жена – поспешно удержала своего визави за руку, и тот, досадливо морщась, медленно опустился назад. Девчонки, понимая, что причиной всех проблем в немалой степени стали они, сидели с наряженными, испуганными лицами.
Один лишь Андрей был абсолютно спокоен и даже как будто безмятежен. Запрыгнув в кроссовки и чему-то при этом чуть заметно улыбаясь, он проворно заправил внутрь шнурки и, выпрямившись, внезапно схватил руку «бесцветного», которой тот вальяжно опирался о верхнюю полку. Не теряя ни секунды, Лавров тут же провел стремительный, неуловимый для окружающих прием. Никто не успел даже ахнуть, как «бесцветный» оказался скрученным в штопор, да еще и загнутым в три погибели. Без малого не уткнувшись носом в собственный зад, он побагровел, силясь вырваться, хотя заранее было ясно, что подобные попытки обречены на неудачу.
– Ты... чего?.. – только и смог выдавить он.
Разом утратив свою недавнюю зловещую многозначительность, «бесцветный» теперь мог лишь натужно сопеть и кряхтеть. Проверив его карманы, Лавров достал оттуда большой пружинный нож. Он нажал на кнопку, и сбоку из рукояти с громким клацаньем выскочило сверкающее полировкой острое лезвие.