Как далее поведал Анатолий, он и на контрактную-то службу согласился только потому, что вся их тамошняя округа – в былые времена не бедный, черноземный район – за последние десятилетия обратилась в заросшую бурьянами, заброшенную территорию. Некогда многолюдные села опустели наполовину, а то и более того. Мужская часть населения постоянно околачивается на заработках в Москве, Питере, «на северах», женская уезжает в города. Кому не повезло найти приличную работу и создать семью, отправляются в Москву на общеизвестную Тверскую, а то и за границу.
Минувшим летом Анатолий ездил в отпуск, в свои родные курские края, и там у него состоялась одна не очень радостная, но весьма запоминающаяся встреча. Возвращаясь от старого друга, он увидел шедшую ему навстречу по улице какую-то ярко нагримированную, крашеную блондинку с изможденным, морщинистым лицом, к тому же изрядно подпитую и с сигаретой. Незнакомка с ним поздоровалась, а он удивленно некоторое время в нее вглядывался, пытаясь припомнить, кто же это такая. И лишь когда она сама назвала себя, он узнал в этой накрашенной мумии бывшую первую школьную красавицу Лизу Бугрову.
Увиденное Анатолия ошеломило. Лиза была всего на три года старше него, а выглядела – на все пятьдесят. Она рассказала, что после школы поехала поступать в Москву в театральное училище, но не прошла по конкурсу. Зная, что дома не устроиться даже дояркой, отправилась за границу, как ей обещали, работать официанткой.
Но на самом деле Лиза попала в некое «забугорное» подпольное заведение. Ее, как вещь, несколько раз перепродавали из одного борделя в другой, пока она в конце концов не оказалась в руках сутенерской мафии косовских албанцев, о чем женщина рассказывала с содроганием. Все, что с ней за границей было до этого, в сравнении с пережитым в рабстве у косоваров выглядело сущей ерундой. И вот для того, чтобы вырваться из этого ада, ей пришлось пожертвовать своей почкой. Теперь Лиза уже ничего не ждала от этой жизни, надеясь, что, может быть, когда-нибудь в следующей (если такая только есть) ей повезет больше...
Шагая по полигону, Анатолий сумрачно вздохнул. Некоторое время они шли молча, ступая по плотной, каменистой земле, потрескавшейся от недавнего летнего жара. Посвистывая, мимо пролетела стайка мелких птах, напоминающих овсянок. Где-то далеко, у самых кустарников, мелькнуло что-то резво скачущее, буровато-рыжеватого оттенка.
– Заяц-толай... – пояснил шофер, внимательно вглядевшись в обитателя этой долины. – В сравнении с нашим русаком – мелкота.