– Ты меня видишь?
Издав стон, тот чуть заметно кивнул. Зрение было в норме! Тогда что же произошло с людьми? Но гадать было некогда. Связавшись с командованием авиабазы по телефону, Валентин, частично по-русски, частично по-английски, сообщил о том, что один из техников по непонятным причинам умер, а еще один находится в тяжелом состоянии.
Вскоре прибыла машина «Скорой», вслед за которой пожаловали полицейские. Выслушав через переводчика пояснения Подгорина, местные «пинкертоны» приступили к делу. В комнате Дальнова они первым делом обратили внимание на бутылки, забрав их с собой для экспертизы. Тело Андрея увезла машина, прибывшая из морга. Как пояснили через переводчика медики, требуется вскрытие, чтобы точно установить причину смерти.
Полицейские, обошедшие по периметру «барак», неожиданно обнаружили под одним из кустов более десятка пивных бутылок, взявшихся там невесть откуда. Один из них, заполнявший бумаги, безапелляционно заявил, что, скорее всего, смерть наступила от неумеренного употребления русскими спиртного, в том числе и ядовитого метилового спирта.
Подгорин выразил резкое несогласие – пусть случившееся с авиатехниками и похоже на отравление метилом, почему же тогда отправленный в больницу техник не ослеп? Однако полицейский чин, судя по всему, считая себя большим знатоком как русских, так и весьма узкой научной дисциплины, именуемой «токсикология», этот демарш проигнорировал.
На работу в сборочный ангар этим утром бригада отправилась с небольшим опозданием. Все были ошеломлены случившимся и выглядели подавленными. Теперь каждый гадал, не приключится ли нечто подобное и с ним? Обернувшись к Комовому и Зызину, Валентин строго поинтересовался:
– Ну что, уже убедились, что здесь не санаторий «Тихие зори», а территория, где можно нарваться на нечто очень хреновое?
– Убедились… – тяжело вздохнув, ответил за обоих Юрий.
– Мужики, тут вот какое дело… – неожиданно заговорил обычно молчаливый Федор Гринчев. – Наверное, нам лучше никому не говорить о том, что в субботу были в кафе. Фишка тут в чем? Идти туда или не идти – решал каждый сам за себя. А вот шишки, если все это вылезет, достанутся одному Романычу. Так что давайте не будем его подставлять.
– Да, это факт! – согласился Николай Рогов. – У нас любят «делать соответствующие выводы» и «принимать меры».
Остальные тоже согласились с Гринчевым. Лишь сам Подгорин сокрушенно покачал головой.
– Спасибо, конечно, за поддержку. Но… Уж если захотят сжевать – ничего не поможет, – грустно усмехнулся он.
Когда автобус подъезжал к ангару, неожиданно застонав, за живот схватился Георгий Вольцев.