Слава Пограничникам! Ура!
В ответ над площадью громыхнуло многоголосое «Ура!» Михаил с гордой улыбкой вернулся на своё место. Проходя мимо Кирилла, бросил: «Ну, как я?!» Тот хлопнул приятеля по плечу и подошёл к микрофону.
Векшин смотрел на людей, собравшихся проводить их с Михаилом на службу, и понимал, что, возможно, видит всех в последний раз. В горле комом встала обида.
— Не забывайте нас, — наконец произнёс Кирилл. — Когда-нибудь мы обязательно вернёмся и принесём вам свободу! До встречи, друзья.
Снова зазвучал марш, а Валентин Ефимович обнял своих учеников и сказал:
— Молодцы, ребятки! Хорошо выступили. Идите, попрощайтесь с родными.
Спустившись со сцены, призывники оказались в настоящем водовороте: все стремились пожать им руки и сказать напутственные слова. Наконец, к Кириллу протиснулась мать и крепко обняла его.
— Служи там хорошо, сыночек. Не позорь родных… Нас вспоминай.
Заметив, что сын увидел рыдания матери Грачёва, она, оправдываясь, проговорила:
— А я не плачу, Кирюшенька. Не плачу. Вчера уж всё выплакала…
— Всё будет хорошо, мама, — успокоил Кирилл. — Когда-то же должна закончиться эта война. Надеюсь, очень скоро. Мы победим, и я вернусь, мама. Жди. Обязательно вернусь… А дед где?
— Там, — махнула рукой в сторону мать. — Он в самую толкучку не полез.
— Я сейчас… — Кирилл выбрался из толпы и, увидев неподалёку опирающегося на костыль деда, подбежал к нему.
— Вот я и ухожу… До свидания, дедушка.
— Врежь им там всем по первое число, внучёк, — старик обнял Кирилла и с силой похлопал его ладонью по спине. — За нас за всех…
— Обязательно, дед, обязательно, — на глаза навернулись слёзы.
— Товарищи призывники, — прокатилось над площадью. — Время.
— Всё. Пойду, — сказал Кирилл и побежал к Шлюзу.
Над воротами горела красная лампа. Караульный нажал кнопку, укрытую в металлический короб сбоку от входа, и створки стали медленно открываться. Оркестр продолжал играть.
— Вы там держитесь вместе, — напутствовала мать Кирилла.
— Присматривайте друг за другом, — вторила ей мать Михаила.
Когда ворота открылись полностью, лампа поменяла цвет на зелёный.
— Пора, ребята, — поторопил начальник городской милиции. — Удачи вам.
Призывники сделали несколько шагов внутрь Шлюза и повернулись к провожающим. Створки начали сдвигаться, и в течение этой невыносимо длинной минуты все, не переставая, махали друг другу на прощание. По щекам Кирилла текли слёзы. Слёзы, вызванные не только горечью расставания, но и бессилием что-либо изменить. Наконец, ворота с грохотом закрылись. Стихла музыка. Кирилл вытер слёзы рукавом и огляделся. Приятели стояли в большом хорошо освещённом ангаре с двумя воротами в противоположных стенах. Ангар обычно использовался для обмена грузами между Периметрами, и Векшин с Грачёвым не раз участвовали в разгрузке автомобилей с местных фабрик и погрузке ящиков, прибывших извне. Сейчас в помещении было пусто, и призывники двинулись ко вторым, внешним, воротам.