– Не смешно, – холодно произнес Корелин. – Я…
– Да ты не мне это объясни, а, скажем, Домову. Он сейчас примчится к начальству, упадет в ноги, будет рассказывать, что ты готовишься уходить, что и Евграфа Павловича ты спрятал, и Никиту, и Залесского со Шведовым специально из игры выводишь, переводишь на нелегальное положение, станет просить разрешения на арест-захват-расстрел… Разрешения ему никто не даст, прикажут быть начеку, в готовности и ждать дальнейших указаний. А тебе… Тебе позвонят через… – Орлов посмотрел на часы. – Через пятнадцать минут приблизительно, и попросят приехать.
Корелин скрипнул зубами.
– Я, собственно, поэтому и явился, – сказал Орлов. – Чтобы ты не запсиховал. Ты же мог после звонка попытаться уйти или, чего доброго, пулю в висок пустить… А? Как бы ты отреагировал на звонок с приглашением?
Корелин не ответил.
Он прекрасно понимал, что такой звонок заставил бы его действовать. Как именно? Об этом Евгений Афанасьевич даже думать не хотел.
– Значит, ты звонок прими, радостно подтверди, что едешь с удовольствием, а по дороге обдумай, что будешь говорить по поводу всего этого… – Орлов тряхнул портфелем. – Хорошо подумай, чтобы история с Андреем Андреевичем выглядела как настоящая. Чтобы ты выглядел умным и толковым. Обо мне, если спросят, можешь говорить свободно и ничего не скрывая. Всю правду, как папенька учил.
Орлов снова посмотрел на часы.
– Хорошо, – устало произнес Корелин. – О тебе – всю правду. О Власове… Ну, придумаю что-нибудь. Что я скажу о Севке? Его же возьмут и пропустят сквозь мясорубку. Тебе его не жаль?
– А тебе жаль мальчишку? – изумился Орлов. – А так – не скажешь. Ты же его куда только не посылал! В кровь, огонь и дерьмо… чаще, правда, в дерьмо. Безжалостно и целенаправленно. А тут вдруг такая забота. С чего бы это?
– Ни с чего, – отрезал Корелин. – Просто…
– А раз просто – выкинь его из головы. Просто – выкинь. Считай, что в этой части нашей операции он не участвует. Нету его…
– Нашей операции, – пробормотал Корелин со странным выражением.
– Да, нашей. Я же тебя предупреждал, что рано или поздно тебе придется уходить. Что рано или поздно…
– Я помню, – оборвал Евгений Афанасьевич Орлова. – Я – помню. Но…
Зазвонил телефон на его столе.
Корелин посмотрел на аппарат, потом – в лицо Орлову.
– Это тебя, – подмигнул Орлов. – В гости зовут. И пока ты еще более-менее четко соображаешь, запомни – от бакена строго на восток. Тридцать четыре минуты от названного времени. Тридцать четыре минуты плюс пять с половиной. Потом – строго на восток, не сворачивая и не мешкая. Строго на восток, пока не упрешься. Запомнишь?