– Квасу и комнату?
– Нет. Присядь.
– Нельзя мне в зале присаживаться.
– Да я с хозяином сам поговорю. – Дождавшись, когда она все же присядет, он тут же приступил к делу: – Мне тут Авось улыбнулся, смог я прикупить постоялый двор на тракте да семью кузнеца одного в закупы забрал. Ты в кружале уж давно обретаешься, опыт имеешь и знаешь, как хозяйство вести и как в трактире устроить люд, чтобы они в довольстве были. Знаешь, какой должна быть готовка и многое иное.
– Вестимо, знаю. Да только к чему ты это, Добролюб?
– А к тому, что мне нужна ключница. Абы кого на это место не поставишь. Надо, чтобы все хозяйство под приглядом было и в полном порядке содержалось. Сам-то я до сего дня был перекати-полем и не так чтобы сведущ в делах хозяйских. Так вот. Думу я имею, тебя от твоего хозяина выкупить и взять ключницей к себе на постоялый двор.
– А к чему меня спрашивать? Я ить холопка, и как господин скажет, так и будет.
– Если у тебя желания нет, то и говорить не о чем, стану иных искать. Потому как насильно мил не будешь, а тут все хозяйство будет в управлении, без желания все по ветру развеется.
– А как с моими иными обязанностями? Только с тобой или опять стелиться под всех?
– Это имеет значение?
– Да. Если под всех, то не хочу, потому как разницы никакой, что тут, что там.
– И возможность быть старшей над другими не блажит? – улыбнувшись, поинтересовался Виктор.
– Не блажит, – потупившись, ответила девушка.
– Только со мной. А коли найдется друг сердечный, то и я в сторону отойду. Вольную не обещаю, но домогаться не стану. Так мне идти говорить с хозяином?
– Да, – едва слышно пискнула она. На что Волков довольно кивнул и направился к стойке.
Хозяин уже поджидал его с игривой улыбкой, протирая кружки. За долгие годы своего занятия он научился хорошо разбираться в настроениях людей, а потому в принципе уже знал, с чем к нему обратятся. Улыбаться-то он улыбался, но не сказать, что улыбка выражала довольство. Голуба была выкуплена им рабой из чужеземной неволи, а стало быть, по закону он мог назначить за нее какую угодно сумму. Теоретически он мог оценить ее хоть в миллион, поскольку она принадлежала ему, как обычная вещь. Бывали уже случаи, когда к нему обращались с просьбой продать рабу, и всякий раз он зарабатывал на них вдвое больше от уплаченного самим. А если сюда прибавить ту прибыль, что он имел с деятельности девок, то они окупались настолько, что это можно было считать удачной сделкой. К тому же всегда можно выкупить другую, оставшись в прибытке.
Пребывание его в несколько расстроенных чувствах объяснялось очень просто. Тот, кто решил выкупить у него рабу, успел сильно угодить боярскому роду Смолиных, и воевода Световид взял его под свое крыло. Всем было известно о том, даже если сам Добролюб об этом только догадывался. Тут хорошо подумаешь, стоит ли переходить дорогу баловню судьбы, даже если речь идет о таком деле, как цена на молодую и пригожую девку, которая к тому же приносит ощутимую прибыль, потому как пользуется популярностью.