Впрочем, деятельная, бойцовская натура Гулевского быстро преодолела разочарование. Отступаться он не собирался. Речь шла уже не только о памяти сына. Попран важнейший законодательный постулат – принцип неотвратимости наказания. Либо перед ним все равны, либо «какая-то в державе датской гниль». И если заведшуюся гниль не извести, она распространится, заражая всё живое и здоровое. Гулевский был готов к бою. И уже знал, на чью помощь следует опереться. Прокуратура – вот орган, для которого возможность изобличить следственный комитет в попрании законов, – что сладкая мозговая косточка для изголодавшегося пса.
– Илья Викторович! – окликнули Гулевского. Из затормозившей жёлтенькой легковушки выскочил Матусёнок, подбежал.
– Уже были? – он ткнул на здание следственного отдела. – Вот беспредельщики! – не стесняясь, выругался Симка. – А я прямо из гестапо (сленговое – служба собственной безопасности МВД). Меня только что вывели из состава опергруппы и велели, чтоб думать забыл про Егорушку этого. А то, мол, уволят за превышение власти, да ещё и посадят. Увольняльщики! – он выставил средний палец.
– Вы сначала докажите. Мало ли чего дристун наговорит. Не было ничего, и всё! И Евгений Геннадьевич, если что… Как полагаете?
– Женька – кремень! – успокоил его Гулевский.
– Вот и я им говорю: он же подонок, убийца хуже тех, что яд подсыпали. Сами-то, спрашиваю, разве не видите?
– И что? – Гулевский подивился дерзости мальчишки, при первом знакомстве показавшегося ему совершенным пофигистом.
– Дали понять, что если заикнусь где, тогда уж по полной ввалят… Они б мне прямо сейчас с удовольствием прогонные выписали. Но тогда придется официально записать, что был допрос в машине, на котором сучонок этот во всём признался… Велено немедленно отбыть в Ярославль в длительную командировку. Вроде как в ссылку. А ведь хотел по правде, – уныло выдохнул он. – Я звонил Евгению Геннадьевичу. Но он вне зоны действия сети. Может, уехал куда?
Гулевский неопределенно повёл плечом.
– Вы ему передайте при случае, просто чтоб знал, – мне с ним работать в кайф было.
* * *
Похоже, сегодня Гулевский всюду оказывался некстати. Заместитель Генерального прокурора Валерий Георгиевич Толстых визита его явно не ждал. Раздраженным движением двойного подбородка отослал оплошавшего помощника, вышел навстречу, протянул руку:
– Чего не предупредил, что подъедешь?
– Предупредил бы, не застал, – отшутился Гулевский. – Я с гостинцем.
Он выложил на стол заявление, что написал по дороге, в такси. Толстых вскользь глянул.
– Знаю, – не стал отпираться он. За плечи усадил на стул, сам уселся подле. – По линии уж прозвонили… По той самой, позвоночной.