— Добро пожаловать в дом, — снова защебетала Дорис, когда мужчины, сверля друг друга взглядами, обменялись столь крепкими рукопожатиями, будто выясняли, кто же сильнее. — Ланч уже готов. Но сначала я хотела бы показать вам вашу комнату.
Нашу комнату?! Из оцепенения Маргерит вывел голос Хьюго:
— Поздравь меня, Маргерит, мне удалось уговорить жену отказаться от средневековых предрассудков. Как-никак на дворе двадцатый век. Нельзя же заставлять здоровых молодых мужчину и женщину спать в отдельных комнатах только потому, что они не объявлены официально мужем и женой!
Об одной на двоих комнате «побеспокоился» Хьюго, поняла Маргерит. Он специально подстроил это! Он не поверил, что у меня появился мужчина, и решил провести следственный эксперимент, а заодно сделать мне гадость!
Пока Маргерит лихорадочно соображала, как выйти из щекотливой ситуации, рука Джастина легла на ее талию, и, коснувшись губами ее волос, он промурлыкал:
— Какие замечательные у тебя друзья, любимая! Признаться, терпеть не могу, когда приходится в темноте разыскивать дверь твоей спальни!
Дружеский ланч больше походил на кошмар. Хьюго то и дело набрасывался на Дорис с грубыми намеками, всячески изводил ее, а с Джастином беседовал тоном прокурора, устроившего обвиняемому допрос с пристрастием.
Джастин держался с таким невозмутимым спокойствием и так хладнокровно парировал нескромные вопросы хозяина, что Маргерит не могла не восхититься его выдержкой. В какой-то момент Хьюго поинтересовался у Джастина, чем тот зарабатывает на жизнь, и сердце у нее упало. Джастин, однако, ни на мгновение не стушевался и беззаботно ответил:
— Чем придется, по ситуации.
По выражению лица Хьюго было видно, что он истолковал ответ по-своему: Джастин настолько богат, что может позволить себе удовольствие не работать вовсе.
Предоставив мужчинам продолжать гладиаторские бои, Маргерит ретировалась на кухню, объяснив, что хочет помочь Дорис вымыть посуду.
— Замечательный ланч, — попыталась она сделать комплимент подруге.
Теперь, когда они остались наедине и радость первых мгновений встречи прошла, стало заметно, как бледна и измучена Дорис.
— Ты всерьез? — скривившись, отозвалась Дорис. — А вот Хьюго считает, что я все делаю через пень-колоду… Я так устала, Маргерит! — вырвалось у нее. — Я только и делаю, что пытаюсь достучаться до него, но все бесполезно.
И она расплакалась.
Маргерит отложила полотенце и нежно обняла подругу за плечи. Она не решалась произнести вслух, что Хьюго — форменная скотина, что Дорис гораздо лучше будет без него, а потому тихо сказала: