— Зачем ты так говоришь, Олли? — с нескрываемой болью воскликнул он. — Ты знаешь, зачем я приехал…
Она не дала ему закончить и горько засмеялась.
— О да, ты прав. Знаю. Ведь я уже столько раз проходила через это. С Эндрю. Ты приехал сказать, что я неправильно поняла или неверно истолковала самую безобидную вещь.
— Но это так и есть! — с отчаянием в голосе заявил он, вызвав еще один презрительный смешок.
— О, мне даже интонации эти знакомы. Сейчас ты должен попытаться разыграть оскорбленную добродетель, потом уязвленную гордость, затем повернуться и удалиться, хлопнув дверью.
— Господи, Олли, — прошептал Дуэйн, — что тебе пришлось пережить…
— Да! — закричала она. — Да! Я пережила все это уже один раз! И не собираюсь наступать, на те же грабли. Поэтому ты приехал совершенно напрасно! Меня даже твой вид не трогает! Это все сплошное представление! Причем дурного толка. Потому что я-то, не забывай, была знакома с великолепным актером. Ты ему и в подметки не годишься!
Дуэйн схватил ее за руки и попытался прижать к себе. Но Оливия отскочила, как разъяренная кошка.
— Не смей прикасаться ко мне! — яростно прошипела она. — Никогда! Слышишь? Никогда больше!
Он молчал, не поднимаясь с колена, только смотрел на нее, пока она не успокоилась и не села на место.
— Я понимаю, что тебе трудно поверить мне на слово, — заговорил, наконец, Дуэйн. — Особенно в таких обстоятельствах.
— Именно! Только не трудно, а невозможно! Но он, словно не слыша очередных ее язвительных реплик, продолжил:
— Я знаю, как доказать свою невиновность. У тебя есть телефон с громкой связью?
— Есть, но…
— Пожалуйста, прошу тебя. Обвиняемому положено дать возможность оправдаться, — твердо сказал Дуэйн, поднимаясь. — Где он?
Оливия кивком указала на холодильник, где стоял аппарат. Он подошел, решительно набрал номер, и они оба долго слушали длинные гудки. Наконец раздался сонный женский голос:
— Слушаю… Слушаю! Что за дурацкие шутки среди ночи?
— Ты узнаешь голос? — спросил Дуэйн и, когда Оливия кивнула, сказал: — Марси, это я.
— Ду-ду? Как ты…
Он увидел, что Оливия вздрогнула, услышав это прозвище, и перебил собеседницу:
— Помолчи, Марси, и хоть раз в жизни послушай меня. Рядом со мной сейчас находится женщина, которую я люблю и на которой скоро собираюсь жениться. Ее расстроил твой вчерашний звонок. Изволь, пожалуйста, объяснить, кто ты такая и зачем звонила.
Оливия уставилась на Дуэйна, широко раскрыв глаза. А тем временем из аппарата донесся смущенный смешок, потом слова:
— О! Прошу прощения, но я не собиралась огорчать вас, мисс. Я же не знала, что Ду-ду… гмм… Дуэйн собирается жениться. А это, между прочим, позор, потому что ты, милый мой братец, мог бы и рассказать единственной сестре. Я звонила, мисс… извините, не знаю, как вас зовут… потому что завтра у нашей матери день рождения, а этот маленький мошенник уже две недели обещает поехать со мной и посмотреть то кресло, что я присмотрела ей в подарок. — Марси неловко усмехнулась, помолчала, припоминая что-то, и продолжила: — Что же касается моего грубоватого замечания по поводу его… якобы многочисленных любовных похождений… так это наша старая семейная шутка. Прошу прощения за недоразумение и очень надеюсь познакомиться с вами в самое ближайшее время, мисс.