Благодарение Господу и благоразумию Джонатана Брэдли — ей не удалось полностью преуспеть. Но, все же общение отца и дочери долгое время ограничивалось лишь письмами и еженедельными телефонными разговорами.
И теперь… теперь она уже никогда больше не увидит, как он улыбается, глядя на свою единственную дочь с любовью и гордостью. Не услышит его голоса, всегда такого теплого и ласкового. И не узнает, вспоминал ли он о ней перед смертью…
— Давайте, мисс Олли, возьмите-ка меня за руку и вставайте, — строго произнесла миссис Грейнджер. — Вам надо поесть и отправляться. Я собрала дорожную сумку. Томми отвезет вас в Миссулу, в аэропорт.
— О боже! — Оливия резко вернулась к действительности. — Спасибо, миссис Грейнджер. Вы правы, мне надо ехать. Панихида завтра утром. По крайней мере, так сказал этот адвокат. — Она ухватилась за протянутую руку, встала на ноги и беспомощно огляделась, не зная, с чего начать. — Да, но как же сегодняшние дела? Все ведь, наверное, уже собрались…
— Не волнуйтесь и даже не думайте об этом, мисс Олли, — перебила ее пожилая женщина.
Они там прекрасно и без вас управятся. Не впервой, слава богу.
Та печально вздохнула.
— Да, миссис Грейнджер. Здесь я совсем не нужна. Наверное, только под ногами болтаюсь и мешаю тем, кто разбирается в деле.
— Но-но-но, мисс Олли, давайте-ка без самобичевания. Из вас уже совсем скоро получится отличная хозяйка ранчо. С такими помощниками еще год-другой, и вы научитесь всему необходимому. Сейчас не время об этом беспокоиться. Лучше скажите, вы сами узнаете о расписании рейсов или хотите, чтобы я позвонила?
— Нет, я сама. Спасибо. А есть, я не буду. Только кофе выпью. Аппетита…
— Ясно, что аппетита нет. Но силы вам понадобятся. Дорога дальняя, да и потом такие, предстоят трудности… Господи, мисс. Олли, милая, горе то какое! — неожиданно всхлипнула обычно такая сдержанная миссис Грейнджер. — Бедняжка вы моя…
Женщины обнялись и несколько минут постояли молча, поддерживая друг друга. Потом Оливия осторожно освободилась и произнесла:
— Полно, миссис Грейнджер, не плачьте. Слезами уже ничему не поможешь. Идемте, поедим. Составьте мне компанию.
Старшая женщина вытерла лицо руками и направилась в сторону кухни. Они уселись за накрытый простой клетчатой клеенкой стол. Оливия налила кофе в большие темно-красные кружки. Миссис Грейнджер подвинула ей сахарницу и молочник, но та лишь качнула головой и сделала первый глоток. Прикрыла глаза и снова вздохнула.
— Вы тут присмотрите за всем без меня, миссис Грейнджер. Меня не будет три, может быть даже четыре дня.